Изгнанники

Все некоторое время молчали. Седрик был занят посохами, а трое его посетителей тихо стояли в гостиной. Доб беспокойно переминался с ноги на ногу, Оррис пытался найти свою птицу, а Мелиор во все глаза смотрела на оверлорда, стараясь угадать, до чего он додумался. Она едва не подпрыгнула, когда стук в дверь нарушил мертвую тишину.

— Ну вот, — с улыбкой сказал Седрик, идя к двери. Взявшись за дверную ручку, он помедлил, обернувшись к ним с веселой ухмылкой. — Какое замечательное совпадение, — негромко пробормотал он и открыл дверь.

Она не могла видеть, кто пришел, и не слышала, что говорил Седрик. Но когда в гостиную вошли два охранника и оборванный человек, от которого исходило зловоние, она почувствовала себя так, будто ей в сердце вонзили кинжал. Меньше всего им нужны были дополнительные затруднения, особенно в виде здоровенных охранников. Только она не сразу поняла, что бояться надо не их.

У третьего из вошедших были длинные сальные волосы и спутанная клочковатая борода. Одежда на нем была рваной и грязной, а пахло от него так, словно он валялся в сточной канаве. Она задержала взгляд на его глазах, круглых и светлых, смотревших с каким-то диковатым выражением. В следующую секунду он поймал ее взгляд, но тут же снова посмотрел в сторону. Однако этого Мелиор хватило, чтобы ясно понять: сумасшедший. Интересно, известно ли об этом Седрику.

У Доба с незнакомцем тоже было что-то общее. Изгой посмотрел на вошедшего с неприкрытой ненавистью, и, встретив его взгляд, тот заметно вздрогнул. Мелиор повернулась в сторону мага, чтобы проверить, заметил ли это он, и была испугана выражением его грубоватого лица. Оррис словно увидел привидение. Он был бледен, а расширившиеся темные глаза казались почти такими же дикими, как у незнакомца. Было похоже, что оборванца встреча с Оррисом потрясла не меньше. Руки у него затряслись, и он оскалился, словно беззвучно зарычав на мага. Но лишь когда Оррис назвал пришедшего по имени, Мелиор поняла, что все пропало.

— Барам, — повторила она вслед за магом, не замечая, что говорит вслух.

— Да, — подтвердил Седрик. — Это Барам, мой друг. Барам, это Мелиор. А Доба и Орриса ты, я думаю, знаешь.

Барам мельком глянул на нее лишь для того, чтобы показать, что слышал слова оверлорда. Казалось, он не мог оторвать глаз от Орриса.

«Ну конечно, Барам», — подумала Мелиор. Оррис лишь однажды упоминал его имя, но она узнала его по описанию. Это же тот самый заключенный, которого маг привел с собой в Лон-Сер в качестве провожатого. Каким-то образом Седрик с ним подружился. И совсем уж невероятно, по какой прихоти богов он оказался в кабинете оверлорда в одно время с Оррисом. Седрик назвал это «замечательным совпадением». «Вот уж едва ли замечательное», — с горечью подумала Мелиор. Но она утешалась тем, что Седрик хотя бы не подстроил все заранее. Однако обидно, что он победил их при поддержке слепой удачи.

Седрик снова прошел к столу через всю комнату, и Мелиор бросила взгляд на Орриса. Тот только хмуро покачал головой. Оба знали, что теперь произойдет.

— Барам, подойди сюда на минутку, — позвал Седрик, махнув рукой. — Я хочу тебе что-то показать.

Барам не шелохнулся, не сводя глаз с лица Орриса.

Седрик обернулся к нему и издал тихий смешок:

— Не беспокойся, Барам. Он никуда не уйдет.

Барам не сразу отвел взгляд от Орриса, а потом сошел с места, где стоял, с таким заметным усилием, будто это причинило ему боль. Он прошаркал к столу, несколько раз оглянувшись через плечо, как бы убеждаясь, что Оррис не намеревается сбежать.

— Ты какой-нибудь из них узнаешь? — спросил оверлорд, показывая на посохи с сияющими камнями.

Барам тут же вытянул палец, но потом задумался и склонился над столом. Несколько минут он молчал, внимательно разглядывая камни и несколько раз оглядываясь на Орриса

— Я знаю этот камень, — указал он на янтарный церилл и, повернувшись, свирепо посмотрел на мага, — но он не от этого посоха.

— Спасибо, Барам, — торжествующе улыбнулся Седрик. — Я и сам так думал, но ты развеял мои последние подозрения. — Поверх оборванца он посмотрел на Орриса и Мелиор, подняв старинный посох Гвилима вверх, так что венчающий его камень засиял, как звезда, у него над головой. — Какая хитроумная уловка, — произнес он на Тобинмире, чтобы маг тоже мог понять. — Но только к чему тратить силы, пытаясь провести меня, если птица действительно мертва? — Улыбка исчезла с его лица, и он гневно сверкнул единственным глазом. — Где она? — резко потребовал он. — Где твоя птица?

— Не здесь, — вызывающе ответил Оррис. — Будь она тут, я бы тебя уже убил.

— Она погибла?

Оррис замялся, и Седрик вновь победоносно улыбнулся.

— Значит, нет! — воскликнул он, отвечая на собственный вопрос. — Ты сам себя выдал, маг, своей нерешительностью!