Изгнанники; Дядя Бернак: Романы; Война в Южной Африке: Документально-публицистическое исследование

— Отлично, идите к Лебрену и там узнайте, не может ли он уладить все это. В конце концов, ведь мы были же вместе под Тулоном! Вы и Рапп — притча во языцех моей армии! Но довольно карточной игры! Я не люблю открытых платьев, madame Пикар. Они не идут даже молодым женщинам, а вам носить их просто непростительно! Теперь, Жозефина, я иду в свою комнату и прошу вас прийти ко мне через полчаса почитать мне на ночь. Несмотря на усталость, я приехал к вам, раз вы высказали желание, чтобы я помог вам принимать и занимать гостей! Вы можете остаться здесь, monsieur де Лаваль, потому что ваше присутствие тут необходимо.

Дверь захлопнулась за императором, и каждый, начиная с императрицы до последнего служителя, вздохнул глубоким вздохом облегчения. Дружеская болтовня возобновилась, снова раздался шорох карт и звон металла. Словом, все пошло так, как было до прихода императора.

Глава XVI В библиотеке Гросбуа

Теперь, читатель, я приближаюсь к концу моих не совсем обыкновенных приключений, пережитых мною со времени моего приезда во Францию, приключений, которые сами собою могут представлять некоторый интерес, но этот интерес, конечно, затмевается личностью императора, стоящего на первом месте в моих записках.

Много лет прошло с тех пор, и в своих мемуарах я старался вывести Наполеона таким, каким он был в действительности. Наблюдая его слова и поступки, я чувствовал, что моя собственная личность совершенно стушевывалась. Теперь я попрошу вас сопутствовать мне в экспедиции не Красную Мельницу и последить за событиями, которые произошли в библиотеке Гросбуа.

Прошло несколько дней после раута у императрицы; был последний день того срока, в который Сибилль было разрешено спасти своего возлюбленного, отдав в руки полиции Туссака. Правду сказать, я не особенно тревожился за ее неуспех, потому что под прекрасной внешностью ее возлюбленно скрывался низкий, жалкий трус. Но эта чудная женщина с твердой волей, мужественным сердцем, совершенно одинокая в жизни, глубоко трогала мои чувства, и я был готов сделать все, чего бы она ни потребовала, лишь бы исполнились ее желания — даже противное моим взглядам и мнениям.

С такими чувствами я вышел навстречу ей и генералу Саварею, входившим в мою комнату в Булони. Один взгляд на ее пылавшие щеки и светившиеся победой глаза подсказал мне, что она уверена в успехе своего дела. — Я сказала вам, что найду его, Луи! — крикнула она. — Теперь я прямо обращаюсь к вам, потому что мне нужна ваша помощь!

— Mademioselle настаивает на том, что солдаты в данном случае бесполезны, — сказал Саварей, пожимая плечами.

— Нет, нет, нет, — пылко проговорила она, — тут необходима осторожность, а при виде солдат он сразу спрячется в какой-нибудь тайник, где вы никогда не сможете открыть его присутствия. Я не могу отнестись легкомысленно к этому делу, когда оно доведено почти до конца! — Судя по вашим словам, нам вполне достаточно троих, — сказал Саварей, — я лично никогда не взял бы больше. Вы говорите, что у вас есть еще один друг, какой-то лейтенант?

— Лейтенант гусарского полка из Берчени, Жерар!

— Тем лучше! В Великой армии мало таких хороших, исполнительных офицеров, как Жерар! Я думаю, что мы трое сможем выполнить возложенную на нас миссию.

— Я в вашем распоряжении!

— Потрудитесь сообщить нам, где же находится Туссак?

— Он скрывается на Красной Мельнице!

— Мы обыскали там все, и уверяю вас, что его там нет.

— Когда вы произвели там обыск?

— Два дня тому назад.

— Следовательно, он поселился там после. Я знаю его возлюбленную Жанну Порталь; Я следила за нею в течение шести дней. В эту ночь я заметила, что она тихонько пробиралась к Красной Мельнице с корзиной вина и фруктов. Все утро она внимательно приглядывалась к прохожим, и я видела, что при проходе солдата на ее лице мелькнуло выражение ужаса. Я так уверена в том, что Туссак на мельнице, как будто я видела его собственными своими глазами.

— В таком случае не будем терять ни минуты! — вскричал Саварей. — Если он может рассчитывать найти лодку на берегу, то, несомненно, с наступлением темноты он сделает попытку бежать в Англию. С мельницы хорошо видны все окрестности, и mademoiselle права, полагая, что вид солдат заставит его лишь скорее убежать!

— Что же тогда мы будем делать? — спросил я.

— Через час вы явитесь к нам в той же одежде, как вы есть, к южному въезду в лагерь. Вы будете путешественником, едущим по большой дороге. А я увижу Жерара, и мы сговоримся с ним относительно переодеванья. Берите ваши револьверы, потому что нам придется иметь дело с самым опасным человеком по Франции! Мы предоставим в ваше распоряжение лошадь.