Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)

  - Поппей - ее двоюродный дядя, единственный родственник. Юлия - сирота, он ее в девять лет в виргинки отдал. А она - богатая наследница. Через пятнадцать лет Юлия вернулась бы в мир. И получила назад свою виллу. Со всем имуществом...

  Через пятнадцать лет. Значит, сейчас девочке - четырнадцать. Дать, что ли, Марку Виррину в морду еще раз?

  А толку? Всё равно ничего не поймет...

  - ...А дядя уже привык сам всем распоряжаться. И надумал не отдавать. Сначала-то надеялся - Юлия и так в монастыре умрет. Она в детстве болела много. Но у виргинок режим мягкий. Юлия, наоборот, выздоровела. Вот Поппей и устроил слежку - авось повезет. Я-то откуда знал?

  Действительно зол. Но...

  - А деньги, тем не менее, у него взял?! - наугад оборвал излияния собеседника Тенмар, резко развернувшись к нему.

  - За уже оказанную услугу - почему бы и нет? - пожал плечами ненавистник лжи, фальши и подлости сантэйских нравов. - Юлии - уже не легче, тому несчастному - всё равно умирать. А Поппей не обеднеет.

  А тебе нужно золото - на новые развлечения. И подкупать слуг в монастырях. Чтобы пропустили к следующей "не умеющей врать".

  А разве нет? Сам-то ты не рискуешь ничем!

  - И с чего же вдруг ты решил ее спасти? - Анри содрогнулся при мысли, что могло случиться, не увенчайся слежка Поппея Августа успехом.

  Бертольд Ревинтер имел привычку все "удачи" устраивать себе сам. Кровавый Пес порядочнее Ревинтера-старшего? Вряд ли. Этому подлости на трех Бертольдов хватит.

  - Потому что я против того, чтобы за это убивали! - вскинул голову Марк Сергий. - Даже шлюх в лупанариях!

  Правильно. Пусть убивают исключительно ни за что. Как вчера Анри Тенмар - того мальчишку. О чьей гибели "раскаявшийся" патриций даже не вспоминает. Разве что в контексте "ему всё равно умирать".

  - Юлия ни в чём не виновата...

  Не виновата. И как она смотрела на своего... правильнее сказать - убийцу! - там, в амфитеатре... Полными тоски и боли глазами. На того, из-за кого умирала. И для кого была случайной причудой!

  - Куда ты ее денешь, когда спасешь? - грубо уточнил Анри.

  Вопрос горе-спасителя явно удивил.

  - Она - преступница, приговоренная к смерти, - охотно пояснил ситуацию Тенмар. - А еще - аристократка. С детства жила в монастыре. Ее поймают в мгновение ока. За побег с места казни наказание - более жестокая казнь. Многоступенчатая на площади.

  - Ты лучше меня знаешь законы... - явно содрогнулся Марк Сергий.

  Мог бы и выучить - в этой стране живешь! С рождения. Анри захотелось встряхнуть патриция так, чтобы зубы клацнули. Как нашкодить, так это все невоевавшие завсегдатаи салонов - первые!

  Сейчас еще передумает спасать! Но и выпустить беззащитную девушку на улицы Сантэи, где она станет добычей не стражи, так Призрачного Двора...

  - Из-за тебя она лишилась всего. - Если этот салонный шаркун сейчас отведет глаза - в зубы таки схлопочет! - Вот-вот лишится жизни. Она уже семь часов, как замурована заживо! Ты хоть отдаленно представляешь, что это такое?!

  Крис в четырнадцать лет первые недели в тюрьме постоянно задыхался. По ночам спать не мог. Снилось, что за ними пришли - вести на казнь.

  А ведь он был не один. И не в склепе - в полной тьме!

  - Тенмар! - салонный "боец" довольно неумело попытался сбросить с плеч хватку.

  Ага, мечтай! Только дернись - задохнешься.

  - Что ты собираешься с ней делать? Тебе есть, где ее спрятать?

  - Есть, отпусти, задохнусь! - Отпущенный Марк Виррин попытался отдышаться. - Ну ты и зверь, не сказал бы по тебе... Тебя только против рубийцев ставить. Хоть они и вдвое здоровее! Спрячу на загородной вилле. Потом выдам замуж за кого-нибудь...

  "Кого-нибудь" - это кого-то из слуг? И Анри надеялся, что "спаситель" имел в виду вольных. Да, еще вопрос - собирается ли он спрашивать мнение Юлии?

  Что Марк Сергий соблазненную и погубленную (действительно погубленную!) им девчонку не любит - яснее ясного. И она ему теперь нужна как прошлогодняя пожухлая листва. Вот только здесь уже Тенмару ничего не изменить.

  Белая туника, светло-золотистые волосы, заплаканные глаза. Полный боли взгляд, устремленный на Марка Виррина...

  "Прости, Юлия, что я больше ничего не могу для тебя сделать. Я - пленный гладиатор, и мое положение немногим лучше рабского. Тебе не следовало верить Марку Сергию. Но ты сама не умела лгать. И, наверное, думала, не умеют и другие".

  - Последний вопрос: почему ты позвал меня? У тебя мало слуг?

  - Я не решился им довериться.

  - Зато решился - пленному эвитанскому гладиатору? - зло съязвил подполковник.

  Несчастная Квирина - если в ней больше всех достойны доверия враги страны.

  - Ты - офицер и человек чести. Я видел тебя в амфитеатре. Я сам поступил бы так же на твоем месте...

  - Не стану врать, что на твоем поступил бы, как ты! - холодно оборвал его Анри. - Ладно, идем.

  - Подожди. Я не хочу, чтобы ты считал меня таким же негодяем, как других квиринцев!

  С чего он вообще взял, что Тенмар кем-то их считает? "Офицер и человек чести" перед Марком Сергием Виррином душу не распахивал!