Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)

  В одном - ледяная сталь стилета. Творец, благослови мидантийские обычаи!

  Под приветственные вопли народа Элгэ и Октавиан вернулись каждый на свое место.

  Юстиниан скривил губы - будто прожевал целый лимон. Причем - недозрелый. И круто посоленный и приперченный.

  Валериан Мальзери тронул своего недоконя на корпус вперед.

  - Ты играешь с огнем! - голос шипит, узкие губы кривятся. На пределе сдерживаемой злобы.

  - С огнем? - дерзко рассмеялась Элгэ. - Твой младший сын - столь горяч? Тогда почему выдаешь меня за старшего? Он - пресен, как овсяный кисель.

  - Если посмеешь изменять Юстиниану, ты, идалийская гюрза!..

  - Не идалийская, а илладийская. Когда вы все запомните? - еще веселее фыркнула Элгэ. - Даже если и посмею - что с того? Они оба - твои сыновья. Значит - во внуке всё равно будет течь кровь Мальзери.

  - Южная шлюха!

  - Совершенно верно! - подтвердила обреченно-бесшабашным смехом пока еще герцогиня Илладэн. - И любая южная шлюха сама выбирает себе мужчин. Зачем же ты нашел в жёны своему добропорядочному, - ехидно надавила Элгэ на последнее слово, - сыну шлюху-южанку?

  "Добропорядочный" Юстиниан вовсю развлекается с куртизанками, но это - сейчас неважно.

  - Я отправлю Октавиана в Ланцуа! Ты не сможешь наставлять рога супругу в моём доме!

  Отправит Октавиана? Это было плохо вчера. А теперь - всё равно. Элгэ не переживет сегодняшнего дня. И больше не увидит даже луны и звезд - не то что завтрашнего рассвета!

  Прости, Диего. Но немедленная опасность грозит не тебе. И потому тебя спасет кардинал - если выздоровеет.

  Плохо, что Элгэ его обманет. Он - хороший человек. И уж точно не виноват, что его отравили.

  Но по своей или чужой вине - Его Высокопреосвященство тоже обманул спасенную илладийку. Алексе никто не передал в монастырь яд. Она выйдет за принца Гуго.

  А значит, всё, что осталось Элгэ, - заколоть его прямо в церкви. На сей раз - насмерть! И вторым ударом - себя. Один стилет - и замыслы сразу двух титулованных мерзавцев разлетятся в прах.

  А сырая или, напротив, пересохшая от жажды земля Эвитана наконец получит бренное тело младшей дочери Алехандро Илладэна. Давно ведь уже жаждет!

  Если, конечно, северяне не бросят труп собакам.

  Вот и улица Великого Гуго. Здравствуй, дорога к плахе!

  Навстречу - разряженный в пух и прах эскорт. Розово-голубенький - как и подобает. Стража у помоста...

  Перекормыши королевского дяди застыли почетным караулом. Его свинячье Высочество запаздывает. Не протрезвело или еще не вылезло из постели очередной невезучей служанки? Тьфу!

  Эскорт-то у него - трезвый? Лучше бы - тоже пьяный...

  А еще - среди них наверняка отыщутся старые знакомцы Элгэ. Но приглядываться настроения нет.

  Интересно, часто ли жертва ждет палача? Впрочем, так думать еще забавнее - учитывая, что будет наоборот.

  И всё равно ожидание стрелы на тетиве - невыносимо. Безумно хочется сделать невесть что! Выпить крепкого вина, пустить коня - даже этого! - вскачь во весь опор. Крикнуть что-нибудь безумно-гордое толпе. Попросить передать Виктору Вальданэ, что Элгэ всегда его любила.

  Не любила и не всегда, но это - сейчас неважно. Должна была любить. Погибающей героине положено иметь единственную и неповторимую любовь всей жизни. У любого балладиста спросите...

  Илладийка еще раз окинула взглядом буйно веселящуюся, уже полупьяную толпу "добрых жителей Лютены". Глотнула свежего, всё еще холодного воздуха. Зло усмехнулась и промолчала.

Глава седьмая.

  Эвитан, Лютена.

  1

  Знакомая улица Святого Михаила. Монастырь - так похожий на тот, где Элгэ провела взаперти месяц. А обряженную в подвенечное платье Александру уже выводят во двор рыцари-михаилиты. Сами.

  Полупрозрачная вуаль скрывает лицо. Но можно не сомневаться: под проклятыми кружевами сестренка - белее мела. И собственного платья.

  Элгэ про себя обругала монахов предателями. От души.

  Кардинал - при смерти. Михаилиты не могли не подчиниться решению Регентского Совета. Епископ Ордена и так отказался проводить венчание - вместо Его Высокопреосвященства.

  И всё равно - предатели. Северяне!

  Равнодушно переставляющую ноги Александру подвели к процессии. Младшая сестра попыталась высмотреть под ненавистной вуалью следы слёз. Но то ли кружево их затенило, то ли Алекса не плакала. Вот бледна как смерть - это да. Здесь Элгэ угадала.

  Ничего, сестренка. Скоро всё для тебя кончится! Во всяком случае - самое страшное.

  О древних богах не осталось ничего, кроме легенд. А они считали оскорблением белый наряд невесты, уже утратившей девственность. И, судя по тем же легендам, за ложь карали прилично.

  Сейчас в это верят разве что крестьяне. Вот смерть жениха и будет хорошим подтверждением языческого суеверия. А то облачили в цвета добродетели... двух южных шлюх!

  Спокойно, для истерического смеха нет причин. На том свете поржем боевой кобылицей... На руках у папы - если церковники не врут!

  Сколько шума, о Творец! И сколько людей. Все окна Садовой облеплены любопытными лицами. И на каждом дереве - гроздь мальчишек... А где - и особо ловких девчонок.