Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)

  Но ведь Полина - в Лютене! Любимая знала бы об обвинениях в адрес самого родного человека! Даже об опасных слухах. И гонец от нее успел бы раньше этих...

  Разминуться они не могли. Дорога опять же - одна.

  А что, если?..

  Тот червячок сомнения зародился еще в аббатстве. И так обманчиво крепко спал - столько дней! Но теперь - подло куснул в сердце. Впервые за всё время.

  Есть ли что-то ядовитее лжи Карлотты? Только если злоба Ирии. Они друг друга стоят... стоили.

  Но даже это не изгоняет не слишком чистые сомнения. Да, они позорят его любовь к Полине. Но ничего поделать Леон не в силах! Только скорчиться под одеялом - на чужой кровати. Рядом с чужой и безразличной ему пышнотелой служанкой.

  Он корчится, мерзнет и не знает, на что решиться. Леон еще не научился решать... Прежде были отец, мать, Полина!

  Даже игру в детстве для всех выбирала Ирия. Брат протестовал... но всегда соглашался.

  Ири! Светлые как лен волосы, зеленые глаза, чуть насмешливая улыбка...

  "Леон, этот венок - тебе. Смотри, какой красивый! Здесь ромашки и незабудки, и васильки..."

  Ири!

  Юноша вдруг совсем не по-мужски всхлипнул. Запершило в глазах. А к горлу подкатывает невыносимо горький ком.

  Леон завидовал Ирии. Порой - почти ненавидел. Но только она из всех сестер и была ему интересна.

  А теперь не с кем соревноваться... Не с кем поговорить, некому похвастать! Да хоть о той, первой, в замке, рассказать - некому. Он остался один!..

  Сколько юноша так просидел, почти беззвучно плача? Наверное, долго.

  Смазливая рыженькая служаночка рядом так и не проснулась. Ни от звука, ни от холода. И очень хорошо!

  Отвлек Леона возобновившийся шум во дворе. Кутаясь в меховое одеяло и продолжая всхлипывать, лорд Таррент белкой подлетел к окну. Пытаясь на ходу унять бешено колотящееся сердце.

  Всадники выезжают со двора. Они, похоже, скакали всю ночь. И не собирались надолго задерживаться и здесь. Торопятся...

  От сердца отлегло. Даже если допустить бредовую мысль, что они за ним, - до Таррента пять дней пути! И столько же - назад.

  Леон поедет верхом. Эти безнадежно отстанут!

  И с каждой минутой проклятый отряд - всё дальше от постоялого двора! Если только не "забыли" здесь шпиона...

  Да нет, зачем? Не могут же они в каждой таверне соглядатаев оставлять. Этих солдат или не солдат - всего-то пятьдесят шесть. Этак без людей останутся!

  Остатки слез высохли сами. Повеселев, Леон начал насвистывать фривольную песенку - о даме с глазами "цвета юного вина". С улыбкой представляя, какие же они тогда. Светло-желтые? Или красные - как у вампира из южных легенд?

  Еще у прелестницы имелось множество других достоинств. Воспеваемых в следующих куплетах.

  Но вспоминать их юноша не стал. Вместо этого толкнул в упругий бочок ту, что спит рядом. С обычными для северянок голубыми глазами.

  - Эй, камин растопи!

  Она спросонья удивленно и даже, кажется, обиженно захлопала светлыми ресницами. Тоже северными, даже чуть рыжеватыми.

  У сестер - в мать-южанку - брови и ресницы темные. Кроме Иден - та совсем блеклая.

  - Не слышишь? Камин растопи!

  Точно обиделась. Ну и пусть! Брать ее в постель еще раз Леон не собирается. А прислугу надо вовремя ставить на место.

  Кстати, отдельно платить горняшке за ночь тоже незачем. Вроде бы, он даже и не обещал.

  Пусть гордится, что удостоилась внимания лорда. Будет что рассказать внукам.

  3

  Весь следующий день юноша действительно провел в седле. Продрог до костей. И понял, что такие приключения - для выживших из ума самоубийц.

  Теперь придется нанимать карету. Взамен оставленной на постоялом дворе.

  В этот вечер Леон выбрал таверну поскромнее. Под названием (по непонятной причуде хозяина) "Трезвый монах". На вывеске грубо, но вполне узнаваемо намалевана пузатая фигура в рясе. С весьма злым выражением лица.

  Но, вопреки опасениям, вино здесь подают. Хоть и не самого лучшего качества.

  Нет, больше лорд Таррент в таких местах останавливаться не станет!..

  На сей раз шум во дворе раздался прежде, чем Леон уснул.

  Затрясло его как мышь под метлой. Они вернулись! За ним!

  Прокрался к окну юноша в одной ночной рубашке. И осторожно прислушался, не решаясь отодвинуть ставень.

  Голоса никуда не исчезли. А вот разобрать что-то в царящем во дворе гомоне - невозможно!

  Отперев дверь, Леон торопливо окликнул двоих солдат эскорта, охраняющих снаружи.

  Они молчали целый миг - дрыхнут на посту, лентяи! А юноша уже успел подумать, что их нет в живых. И покрылся ледяным потом. С кончиков озябших ног до вмиг взмокших волос!

  - Узнай, кто приехал! Осторожно! - велел Леон солдату.

  Проводив посланца нетерпеливым взглядом, лорд недовольно покосился на его зевающего напарника. И только тут сообразил: они же оба - в родовых цветах Таррентов...

  Солдат вернулся минут через шесть-семь - по его словам. И через шесть-семь часов - по ощущениям Леона.

  Он уже успел не одну сотню раз проститься с жизнью. Сходить за пистолетом. Вновь положить его на место - может, еще помилуют?! И взмолиться о пощаде лично Творцу всего Сущего. И всем святым, кого сумел в таком состоянии вспомнить!