Изгнанники Эвитана [Дилогия]

При свете солнечного дня Леон не ошибся бы! Но фальшивая ложь горящего воска скрывает морщины стареющих кокоток и придает чужим лицам черты навек потерянных близких.

Свечи лгут. Свечи и луна!

Впрочем, даже это зло — на пользу. Теперь разговор с дядей откладывается на неопределенное время. Вместе с так и не придуманными объяснениями.

Только бесчувственный зверь станет мучить серьезными беседами еле живого!

Болеть Леон любил с раннего детства. Вокруг наследника сразу вертелась толпа заботливых слуг. Но оказывается — в гостях хворать еще приятнее!

Мари навестила гостя совсем недавно. И обещала заходить каждый день.

Жюли — и так почти всегда рядом.

А дядя и тетя так трогательно волнуются! Действительно — по-родственному. И в самом деле любят. А Леон-то сомневался…

Нет, правду им говорить нельзя. Но как же хорошо — когда есть любящая родня! Забоится — и при этом не пытается командовать, указывать, что тебе делать… В отличие от родителей.

Юноша сладко потянулся под одеялом. И почему раньше не догадался приехать к дяде? Ведь так устал от одиночества и забот о замке и семье! Новый лорд Таррент — слишком молод, чтобы быть один. Кто-то должен о нём заботиться… Хоть какое-то время, пока Леон не окрепнет!

А может, посоветоваться с дядей и насчет Полины? Про смерть отца — ни слова. Всё оставить, как есть. Но о любви-то рассказать можно…

Или нет? Ив Кридель сразу догадается обо всём?

А как нужен, просто необходим совет взрослого человека! Более опытного.

Дядя Ив уже двадцать пять лет живет в любви и согласии с тетей Жанеттой. Сам Леон никогда не влюбился бы в женщину с такой невзрачной внешностью, но Иву Криделю большее ведь и не светило. Он и в молодости не отличался красотой. Как и богатством.

Жить бы так же счастливо с Полиной! Тогда всё, что произошло, — случилось не зря. Всё встанет на свои места. Всё можно будет оправдать!

Тогда отец и Ирия умерли, а Эйда ушла в монастырь, чтобы по-настоящему достойные члены семьи обрели наконец счастье. Никто ведь не возмущается, когда в балладе гибнет половина менее важных и благородных персонажей? Раз без этого невозможно счастье главных героев?

И ведь — действительно. Лучшие годы отца остались позади. Даже Полина не смогла вернуть ему вкус к жизни! Последние полтора года Эдвард Таррент не жил, а мучился. А с ним страдала и ни в чём не повинная супруга! Она ведь так жестоко обманулась в муже! Приняла мрачного нелюдима за героя. Как сам Леон — Мари за Ирию.

Эйде уже никогда не светило достойное замужество. Разве только купить ей супруга. Но такое выставляет семью на посмешище еще сильнее, чем женщина, позволившая себя обесчестить.

Ирия струсила перед эшафотом. Эйда не пожелала заколоться кинжалом. За что Леону такая семья?

И какой ужас ощутила Полина! Когда осознала, в какое шакалье логово завела ее даже не любовь — иллюзия, прикинувшаяся ею. Единственным на всю жизнь чувством!

Немудрено, что теперь бедняжка колеблется. Кто угодно захочет разорвать родственные связи с подобным домом!

Ирия… Только безумный пожелает такую супругу! А если б ее не обвинили в убийстве? Ведь тогда в монастырь, где сестре хоть немного смирили бы нрав, ее пришлось бы тащить силком! Еще и платить какому-нибудь конюху, чтобы подтвердил, какая она дрянь. Потому что ее настоящего любовника не поймаешь. Когда нужно, Ирия могла быть змеей не хуже матери.

Леон содрогнулся, представив подобный позор… Высшие силы оказались справедливы и уберегли хоть от этого!

Всё-таки хорошо, что Мари уже ушла! Дядина незаконная дочь — очень хорошенькая. И похожа на Ирию не больше, чем положено кузине.

Но хорошо, что она ушла…

3

— Ты слишком злишься. — Ральф Тенмар неожиданно отступил — почти отпрыгнул! — в сторону. С удивительным для его лет проворством.

Но всё же — с недостаточным. Ирия — не какой-нибудь Стивен Алакл!

Герцог с силой отбил летящий ему в бок клинок. Как казалось — неотвратимо!

Отбил — и от души расхохотался. Громче доброго десятка зрителей не самого скучного бродячего цирка.

Герцогская ученица — тоже. Неожиданно для себя. Некоторым и проигрывать не обидно.

— Еще месяц назад ты пролетела бы мимо, даже не коснувшись, — похвалил Тенмарский Дракон. — Этак скоро сможешь выдержать бой целую четверть часа. Со старой развалиной, вроде меня.

— Вы — не развалина! — заспорила девушка.

Усмешка скользнула по тонким породистым чертам. Его лицо — всё еще красиво. И сейчас кажется моложе лет на двадцать.

Пожалуй, молодые женщины одаряли Ральфа вниманием не только из страха или корысти. Еще в период детства Ирии.

— Еще бы — ведь тогда придется признать, что тебе не по зубам и старая развалина. К бою!

Ах ты, Темный!

На сей раз увернуться не успела. И приняла на клинок всю тяжесть герцогского меча.

Враз немеет рука…

— Защищайся! — взревел старик. Взбешенным матерым волком.

Рука — тоже против хозяйки! Как ветер в лицо, как каменные плиты двора! О них вечно спотыкаешься. Когда на тебя летит яростный вихрь — Ральф Тенмар!

Ирия зло перекинула клинок в левую. Хорошо еще — оружие защищено.