Изгнанники у Колодца Душ

Но он быстро учился. Он узнал, что его гекс именуется Макием, а население – макиемы. Совпадение названий гекса и народа, его населяющего, было нормальным явлением в Мире Колодца. Он также узнал, что политический строй Макиема – наследственная монархия. Но управлял гексом корпус гражданских служащих, выбранных из числа лиц, вне зависимости от их классовой принадлежности или положения в обществе, выдержавших суровые экзамены, на которых проверялись их ум и профессиональная пригодность. Это означало, что король Макиема должен был прислушиваться к советам тех, кого считали хорошо подготовленными политиками, причем решения наверняка принимались не королевской семьей, а неким лицом или советом, состоявшим из самых умных, алчных, честолюбивых и работоспособных жителей страны.

То есть таких же, как Антор Трелиг. Столица, Друхон, его поразила. Это был огромный, многолюдный город, отвоеванный у джунглей и раскинувшийся на пологих холмах, возвышавшихся над болотистой местностью. В западной его части лежало широкое прозрачное озеро, полное купающихся. Трелиг уже давно испытывал легкий зуд и ощущал некое неудобство; теперь он понял, в чем дело. Хотя обитатели Макиема жили на суше, они продолжали испытывать тягу к воде, в которой родились, и время от времени должны были возвращаться в нее, чтобы увлажнить свою кожу, Застройка города впечатляла. Могучие замки и высоченные административные здания свидетельствовали о выдающемся мастерстве каменщиков, при постройке жилых домов и торговых заведений производившиеся вручную кирпичи укладывались на известковый раствор, который не пропускал внутрь влагу. Массивные деревянные двери также говорили о высоком мастерстве строителей; прекрасным вкусом отличались и фигурные украшения из меди и чугуна на воротах и оградах. Несмотря на то что это явно был нетехнологический гекс, его жители создали удивительную, вполне современную культуру.

Однако любуясь городскими пейзажами, Трелиг не забывал о своих проблемах. Он шел по улицам, уставленным ларьками, в которых здоровенные лягушки – и самцы, и самки, – каждый со своим товаром зазывали и ублажали покупателей. И у всех вокруг были деньги. Наблюдая, как макиемы расплачиваются в ларьках, он обнаружил, что все необходимое и все покупки они носят во рту: полость, лежащая за нижней челюстью, оказалась эластичной и просторной; ощупав ее рукой, Трелиг нашел тонкий жесткий клапан, который управляется крошечным мускулом, расположенным в задней части глотки. Эволюция создала эту полость в качестве своеобразного склада для хранения запасов продуктов. Но с развитием цивилизации ее функции стали более разнообразными. Снаружи она была закрыта складками кожи, однако некоторые прохожие выглядели так, будто у них вырос зоб. Трелиг не сразу понял, что это не физический недостаток, а просто перегрузка.

Запахи города возбудили его воображение. Они были весьма необычными, и его прежнее «я» непременно сочло бы их неприятными и даже отвратительными. Но нынешнему «я» они казались сладостными и восхитительно новыми.

На животах некоторых прохожих он заметил татуировку – таинственные символы, нанесенные каким-то непонятным инструментом. Трелиг предположил, что это – символы власти, знаки отличия полицейских или чиновников, и решил узнать поточнее, что они означают.

Главный источник его беспокойства – полицию распознать оказалось легче всего. Численность населения города, по его мнению, приближалась к четверти миллиона. Большинство горожан жили в четырехэтажных кирпичных домах, попасть в которые можно было, только поднявшись по стене. Это создавало сильную толкучку среди пешеходов. По мостовым в обе стороны катилось множество груженых повозок, запряженных гигантскими насекомыми, очень похожими на кузнечиков, рост которых превышал рост среднего макиема. В такой ситуации кто-то обязательно должен был регулировать уличное движение, а значит, существовала и дорожная полиция.

Нескольких полицейских Трелиг вычислил сразу. На груди у них красовалась особая эмблема – сдвоенное колесо с перекрещивающимися спицами. На всякий случай он решил считать полицейскими всех, у кого на груди было нарисовано сдвоенное колесо, пусть даже и без спиц.

Размеры и запутанность города, шум и уличная суета вполне устраивали бывшего советника: сейчас он хотел одного – раствориться в толпе. Конечно, он отдавал себе отчет, что рано или поздно столкнется с проблемами денег, еды и ночлега – тут не было ни крупных жирных насекомых, ни рощ. Он еще ничего не воровал по мелочи, но всегда думал, что запросто справится с такой элементарной задачей.