Изгнанница для безликих_многомужество (СИ)

Ко второй шеренге шла совсем растерянной. Разговоры не помогли, за моей спиной были только Рем и Трой. Не получалось выбирать приближенных безликих, словно участников какого-нибудь старого реалити-шоу, которые я смотрела в детстве по телевизору. Несколько фраз совершенно ничего мне не говорили о них, как о личностях. Подавляющее большинство оставались безликими тенями.

Сначала попыталась переключиться и воспринимать все, словно я работодатель, берущий на службу людей. С Троем ведь получилось и так, без замужества и меток. Но затея с треском провалилась — каждый второй пытался неумело со мной флиртовать. Другие точно давали понять, что собираются идти до конца, если я сделаю их своими приближенными.

Справедливости ради, даже Рема я все еще плохо знала, но уже было понятно, что он не бросит в беде, мы прошли вместе сложную дорогу и он не позволял себе лишнего.

Главное отличие безликих от мужчин, которых я знала всю жизнь, заключалось в том, что они были странно вежливыми. Ни одного плохого слова в свой адрес не услышала, никто не возмущался, не пытался украсть силой, если не брать в расчет ту драку, во время которой я сбежала. Даже когда решила, что насытилась разговорами, те, с кем я так и не перекинулась парой слов, не выказывали недовольства, а просто… смирились. Я не видела их лиц, но прочувствовала каждым фибром души гнетущую атмосферу обреченности. И поспешила увильнуть.

Думаю, тех, кто решил покрасоваться внешностью, было всего несколько сотен. Стройный ряд мужчин приковывал взгляд и… смущал, поскольку на этих безликих остались одни штаны.

Внешне все они были похожи между собой — высокие, статные, мускулистые мужчины с приятным серым оттенком кожи и неизменно большими глазами с цветными радужками. Похожи, как люди друг на друга, как один вид, но каждый имел отличительные черты, изюминку. Вот так их невозможно было спутать.

Вот у того строгий взгляд, независимый вид, не смотрит на меня, даже непонятно зачем пришел, волосы короткие, иссиня-черные, немного менее мускулистый, чем Рем, но, похоже, на пару сантиметров выше в росте. Именно так мне представлялся бравый, непоколебимый военный, не знавший слов любви, не понимающий шуток.

У того, что чуть поближе, родимое пятно на скуле, мягкие черты лица, что в купе с большущими глазами делали из него совсем уж мультяшного добрячка. Пытается поймать мой взгляд, сверкая глазами цвета коньяка. К нему я подошла к первому, уж слишком доброжелательно выглядел, искренне улыбаясь.

— Кли, привет, видишь, я снял плащ, как ты и хотела, — улыбался мужчина.

— Тит? — удивленно изогнула бровь, уловив в голосе знакомые нотки.

— Ага, — он кивнул, — сначала думал пойти на разговор с тобой, но потом решил, что и так смогу поговорить, а ты еще и поймешь глубину моих чистых намерений.

Тит оказался настолько улыбчивым, что не проникнуться веселым настроением было невозможно.

— Прости, Рем оказался более проворным, — я неловко отвела взгляд, почесав кончик носа, — не знаю, как у вас принято, но все еще неловко себя чувствую. Я теперь замужняя.

— Это не проблема, — ответил безликий, как ни в чем не бывало, поворачиваясь ко мне спиной, — ты знаешь мое имя, а теперь еще и видела лицо, у меня тоже появилась твоя метка.

— Что?! — спохватилась, но уже явно было поздно пить боржоми.

На плече Тита красовалась рыжая лисица, свернувшаяся калачиком и хитро выглядывающая сияющими черными глазками из-под пушистого хвоста с белоснежным кончиком.

— Лиса? — нахмурилась я, — а у Рема котенок.

— Это… шутки бездны, — обтекаемо ответил мужчина, — награждает счастливчика меткой в виде такого рисунка, в зависимости от того, какая первая ассоциация возникла об избраннице.

— И что теперь будет?

— Решение за тобой, Кли. Скажу лишь, что больше не смогу питаться ничьей энергией, кроме твоей. Никогда. Но это не критично для моей жизни, если ты откажешь, но резко ухудшает ее качество.

— Звучит не очень весело.

— В нашей жизни в принципе мало веселья. Одна тьма.

Я хмуро смотрела на Тита, повернутого спиной. Мне больше нравилось, когда он был задорным, неуемным, этот мужчина точно не должен был впадать в уныние, как сейчас. Иначе мне совсем не на кого будет равняться в непростой ситуации, в которую так тупо угодила.

— Я… Тит. Хорошо, — подойдя ближе, положила руку на его плечо. — Другого выхода нет. Тебе нужна я, а мне защитники, по крайней мере, в этом уверяет Рем, хотя я сама ничего в этом не смыслю.

— Я не разочарую, — повернувшись, улыбнулся Тит, и показалось, что даже солнца не нужно, чтобы осветить улицу.

У меня и у самой плечо обожгло, вздохнув сквозь зубы от боли, снова отодвинула ткань платья, обнаружим рядом с ремовской меткой новый рисунок. Возле черно-белого цветка теперь красовалось миниатюрное солнышко. Думаю, теперь в детском саду я бы стала экспонатом номер один.

Тит крепко обнял меня, прошептав на ухо:

— И ты приняла меня. Спасибо, Кли!

Вымученно улыбнувшись, повернулась к тому серьезному мужчине, стоявшему рядом.

— Ты Элим, да? — спросила жалостливо, уже зная ответ.