Изгнанница для безликих_многомужество (СИ)

Я уже примерно догадывалась, чего хочет от меня Элим — постоять рядом, даже не касаясь, подышать воздухов в одной комнате, таков уж он и большего, наверное, добиваться глупо.

Но он меня удивил.

Нет, сначала все было ожидаемо. Я удобно умостилась на диване, наигранно равнодушно рассматривая Элима, выражение лица которого менялось только в каких-нибудь стрессовых ситуациях. Он застыл на пороге, прикрыв дверь кухни за спиной и лишь по вздымающейся грудной клетке было понятно, что безликий дышит и вообще жив.

— Может, присядешь? — предложила я.

Мужчине понадобилось еще секунд пятнадцать, чтобы сдвинуться с места и опуститься на краешек дивана рядом со мной, на удивление даже не отсев в самый дальний угол. Подавшись вперед, он уперся локтями в колени и стал тереть лицо ладонями, собираясь с мыслями.

Я ему не мешала, отстраненно уставилась в окошко у двери в прихожей, его прикрывала легкая прозрачная тюль, но обзору ткань не мешала. На улице, выйдя из помпезного дома напротив, переходила дорогу худенькая беловолосая женщина, неся что-то в руках и направляясь к нашему дому. Типичная домохозяйка в фартушке с кудрями, накрученными на бигуди. Видимо, в этом городке женщины делали вид, что мир прежний. Сзади нее, выстроившись в форму стрелочки, тенями плелись несколько безликих, которые явно исполняли роль телохранителей воздушной особы. Они-то в картину былого мира и не вписывались.

— Мне все говорят, что я расстраиваю тебя, Кли. Но я понятия не имею, что делаю не так, — тяжело вздохнул Элим, в его голосе проскальзывала растерянность, но в целом мужчина держался почти как скала.

Нервно прикусив губу, повернулась к Элиму, понимая, что сейчас его редкий поток слов прервут гости.

— Я защищаю тебя и добываю еду, — продолжил мужчина, — слова ничего не значат, я предпочитаю действовать, чем говорить о действиях. Но даже так не могу понять, в чем ты нуждаешься. Подумал, что без разговора не обойтись.

— Дело не в этом, Элим. Не волнуйся, ты можешь не обращать внимания на слова других, и не обязан переступать через себя. Ты заботишься обо мне, и я благодарна, — положив руку на ладонь, встретилась с ним взглядом и ободряюще улыбнулась.

Хотела встать, чтобы пройти к двери, в которую уже громко стучались, но Элим встал следом, преградив мне путь. Нависнув сверху, он впервые так долго смотрел мне в глаза. И если честно, я едва держалась, чтобы полностью не утонуть в его взгляде.

— Я чувствую твои эмоции, Кли. Ты все еще недовольна. Скажи, что не так. Есть то, что выше моего понимания.

Растерянно сцепив руки в замок, облизала губы. Понятия не имела, что ответить. Покаяться в том, что хочу от него большего, чем просто защиту, было бы ужасно смело и рискованно. С другими безликими получалось выстраивать диалоги на эту тему, но перед Элимом я робела. Он был слишком прямолинейным, простым, как бревно и не понимал намеков.

В дверь уже откровенно ломились, но мы оба игнорировали гостей.

Разжав кулак, подняла руку и опустила ладонь на его грудь, там, где сердце. Оно было не таким беспристрастным, как хозяин. Билось быстро и гулко, я даже увлеклась ритмом, на несколько мгновений выпав из реальности.

— Действия ведь бывают разными, как думаешь, Элим? — спросила, вскинув на него взгляд, — если задуматься, о чем могут говорить мои?

— Эй, извините, но там уже долго стучаться, — прошептал Тит, выглядывая в приоткрытую щелочку с кухни.

Элим повернулся к нему, очень многозначительно взглянул, нахмурив широкие брови. Они с Титом о чем-то переговаривались мысленно несколько секунд, после чего Тит в быстром темпе закрыл дверь, поджав губы и наградив друга злым взглядом.

Подхватив меня на руки и направившись к лестнице, Элим монотонно проговорил:

— Прости, побудешь гостеприимной хозяйкой следующий раз, думаю, на тебя не станут обижаться. А если да, то можешь винить меня. Я еще не все понял, хочу продолжить диалог.

Я едва разобрала сказанные им слова, настолько подскочил уровень окситоцина в теле, все мысли были только о том, куда он меня несет и что будет дальше. В любом случае мне нравились все варианты, которые генерировал перевозбужденный мозг.

Краем глаза заметила, что другие безликие вышли, чтобы открыть дверь, когда мы заходили в спальню.

— Продолжим, — проговорил мужчина, поставив меня на пол.

— Эй, ты! — с первого этажа послышался женский надменный крик, — я хочу поговорить с вашей хозяйкой, не приближайся, от тебя за версту тьмой несет!

— Кажется, у них проблемы, — прошептала, прислушиваясь к гомону снизу, — они ведь не могут ее выгнать сами?

— Нет, женщины неприкосновенны, — ответил Элим, — мы спустимся, но ответь, что мне делать, чтобы не расстраивать тебя?

Снизу послышался звук удара и возни.

— Пойдем, разберемся! — занервничала я, но Элим схватил меня за запястье.

Сегодня он был на удивление решительно настроен.