Изгнанница. Проверка истинности (СИ)

Глава 21. Странное поведение Дэрека

Эдмон уходит, а я почему-то ощущаю чувство потери. Как будто он забрал часть моей души. Сердце трепыхается как испуганная птица в страхе за него.

Его уже пытались один раз убить. Я боюсь, что попытаются снова. Но заговорить с ним об этом не хватает смелости.

Ещё этот бургомистр, будь он неладен. После слов наёмника я уже начинаю опасаться его даже в больнице.

Неужели Эдмон прав?

Ни я, ни Дэрек не знаем бургомистра. А оборотень живёт в Хирвуде не первый год, и его словам можно верить.

У меня, кажется, с подачи наёмника начинается мания преследования.

Я так и стою, смотрю в ту сторону, куда ушёл Эдмон. На губах горит его поцелуй. Тело ощущает его руки.

На ступенях показывается Дэрек, а за ним, как нитка за иголкой, притягивается Викки. Дракон оглядывается, словно хочет удостовериться, что она рядом и, убедившись, удовлетворённо отворачивается.

Мне кажется, что с его приездом всё пошло не так. Мы живём так, как правильно, как ожидаем друг от друга.

А вдруг всё совсем не так и жить нужно по велению сердца, а не глупых стремлений. Пусть даже они наши собственные.

Дэрек всё своё свободное время проводит за книгами. Говорит, что ищет разгадку нашей странной истинности. Уходит далеко за город, чтобы тренироваться в боевой магии. Ему же ещё экзамен сдавать в академии.

– Наиля, кто приходил? – как бы между прочим спрашивает дракон, делая вид, что вопрос просто из вежливости.

Но я-то вижу, как горят его глаза. Наверняка увидел Эдмона в окно. Унюхать его он не мог. У драконов плохое обоняние, по сравнению с оборотнями, но лучше, чем у людей.

– Эдмон, – коротко отвечаю я.

– Зачем? – ревниво спрашивает он, оглядываясь на Викки. Она ему улыбается, и Дэрек успокаивается.

Он делает это непроизвольно, даже не отдавая себе отчёта. Спроси я его сейчас, зачем он посмотрел на неё, пожалуй, и не ответит, потому что не заметил.

Вот и ревность в голосе к кому относится? Ко мне или к Викки?

– Сказал, что уезжает, – отвечаю я. – Приходил попрощаться, он же не на увеселительную прогулку едет.

Дэрек кривится, как от зубной боли. Ему не нравится мой ответ.

– Ох уж эти герои грабительских набегов на мирных жителей, – с издёвкой произносит Дэрек. – Всё бы им перед девушками хвастать несуществующими подвигами.

Мне становится обидно за Эдмона. Я видела, сколько на его теле шрамов от ран, и он совсем ими не хвастался.

Дэрек тоже гордится своими победами на ринге боёв без правил, но почему-то настоящие боевые ранения ни во что не ставит.

– Ты несправедлив к Эдмону, – с горячностью возражаю я. – Если у тебя к нему личная неприязнь, то это не значит, что нужно умалять его заслуги.

Дэрек бросает на меня такой взгляд, словно ножном полоснул.

– Почему ты его защищаешь? – со злостью в голосе спрашивает он.

Несколько раз глубоко вздыхаю, чтобы успокоиться. Я считаю, что как бы ты не относился к человеку, но признавать его заслуги нужно. Пусть даже он стал страшным монстром, но если раньше был храбрым воином и героем войны, то никто не вправе отменять его героическое прошлое. Оно было. Так же, как сейчас есть позорное настоящее.

А Дэрек постоянно принижает чужие заслуги. Как был хвастунишкой, так и остался. В такие моменты я особенно остро ощущаю, какая пропасть разделяет нас. Я не восторженная дурочка Викки, которая заглядывает дракону в рот и верит ему на слово. Я взрослая девушка, которая испытала не меньше, а может, даже и больше, чем Дэрек, и меня не возьмёшь на красивые слова.

– Я не понимаю, почему ты принижаешь его заслуги, – уже взяв себя в руки, я смогла спокойно ответить. – Только не начинай сейчас, а то поругаемся. Приходил Эдмон не для того, чтобы хвастаться боевыми ранениями.

– Для чего же тогда? – Саркастично спрашивает Дэрек, снова оглядываясь на Викки, свою молчаливую тень.

– Он предупредил, что бургомистр опасен, – понижая голос, говорю я.

– Эдмону просто досадно, что не он герой, укротивший бургомистра, а Дэрек, – победоносно говорит Викки, словно она сама усмирила градоначальника.

Я с досадой вздыхаю. Викки безбожно льстит дракону, а он ведётся на эту грубую лесть. Иногда лучше молчать, чем говорить. Я испытываю раздражение от поведения помощницы. Хочется встряхнуть её и заставить думать здраво.

– Викки, лучше помолчи, я же не с тобой разговариваю, – с досадой прошу я помощницу.

– Ты ей рот не затыкай, – тут же, не задумываясь, бросается ей на выручку Дэрек.

– Что? – глупо спрашиваю я, не отойдя от шока. – Где проявление истинности, мой дракон, если сейчас ты бросаешься на меня, как цепной пёс?

Дэреку хватает совести сделать виноватый вид.

– Вот видишь, ты даже не отдаёшь себе отчёта, что накричал на истинную пару, – говорю я. – Так, может, не стоит ворошить прошлое и останемся связанными только магией жизни?

– Ну что ты, Наиля, – вдохновенно уверяет меня дракон. – Я уже близок к разгадке. Нашёл один ритуал, который призывает истинную, разрывая все остальные узы.