Изгнанница. Путь к свободе

На самом деле я не была такой уж стеснительной в плане демонстрации своего тела – готовилась же стать гурией. В каких только костюмах нам ни приходилось танцевать, где только мы ни переодевались, иногда даже в одной костюмерной с мальчишками. Но там это было частью представления, вернее, подготовки к нему. А здесь я находилась наедине с незнакомым парнем в какой-то непонятной землянке!

Я выдохнула и присела, комкая в руках трусики. Но ведь он сказал только что, что я ему не интересна как девушка. Сказал же? Может, все обойдется? В любом случае, я понимала, что жива сейчас только благодаря ему, и не собиралась впадать в истерику. Все истерики должны остаться там – за стеной города, а здесь нужно выживать, и я не хочу, чтобы и этот парень решил, что ему проблемы из-за меня совсем ни к чему.

Внезапно парень длинно сокрушенно выдохнул и посмотрел на меня в упор. Сделал два шага навстречу и присел на корточки напротив, заглядывая в глаза. Я только сейчас вгляделась в них по-настоящему и удивилась их глубокому зеленому цвету. Пожалуй, при определенном освещении они даже могут показаться черными. Никогда таких не видела!

– Послушай, я не собираюсь делать ничего такого. Поверь, у меня и так проблем выше крыши, чтобы еще связываться со встрепанными чуть живыми малолетками. Усекла?

– У-усекла, – кивнула я, не в силах отвести взгляда от его необычных глаз.

– Вот и хорошо, – и посмотрел на трусики в моих руках. – Повесь их над огнем. Они быстро высохнут, и сможешь их надеть.

Как только смысл его слов до меня дошел, щеки снова опалило жаром, и я поспешила перевести тему разговора:

– Послушай, а нас здесь охотники не найдут? Не думаю, что они не смогут пройти по нашим следам. И дым этот…

– Эта землянка построена очень грамотно. Дым от нашего костра стелется по самой земле и не привлекает внимания. А искать нас сегодня уже не будут.

– Почему?

– Уже вечер, а никто в своем уме по лесу в темноте ходить не станет. А вашим охотникам еще нужно успеть вернуться в город.

– Откуда ты знаешь?

– Что именно?

– Ну что я и охотники из города?

– Тоже мне великая тайна, – хмыкнул он, и его глаза в свете костра блеснули яркой зеленью. – Все ходоки знают, что из-за этой вашей Дикой охоты в эти дни рядом с городом лучше не появляться.

– Большой охоты, – автоматически поправила я.

– Тебе видней, – хмыкнул парень.

– А почему ты оказался здесь?

– Это мое дело, – отрезал он, помрачнев.

Встал, прошел к узенькому окошку и прикрыл его с нашей стороны дощечкой, чтобы свет не проникал наружу.

– Ты меня здесь не бросишь? – сглотнув, тихо спросила я.

Его широкие плечи, перетянутые жгутами мышц, опустились, но он не обернулся:

– Не брошу. Выведу к ближайшему поселению, а там сама будешь решать, куда тебе идти.

– Спасибо. За все…

Он дернул плечом и снова зарылся в свой рюкзак.

– На вот, пока укутайся. Только предупреждаю: я мерзнуть без одеяла ночью не собираюсь. Или отдашь его мне, или подвинешься.

Я кивнула, повесила свои многострадальные скомканные трусики над костром и, смутившись окончательно, закуталась в тонкий шерстяной плед.

Тем временем зеленоглазый пошарил под соседней лежанкой и вынул две рогатины с палкой. Установил их по бокам от кострища и подвесил выуженный из того же рюкзака котелок, в который залил воду из пластиковой бутылки.

– У нас будет чай?

Я чихнула, продолжая сотрясаться от дрожи, которая и не думала отпускать.

– Сейчас заварю сбор трав. Надеюсь, к утру от простуды ничего не останется. Он хорошо действует.

Я в это верила слабо, но предвкушение того, что совсем скоро я попью горячего, уже согревало мое промерзшее тело.

– А как тебя зовут? – я вспомнила, что до сих пор так и не узнала имени своего зеленоглазого спасителя.

– Ник.

– Мэй.

– Что ж, будем знакомы, – хмыкнул парень и криво улыбнулся.

Интерлюдия вторая. Лекс

Лекс стоял рядом со старшим охотником, смотрел на пустой обрыв и не верил, что Мэй прыгнула. То, что он подбил руку старшего, не дав выстрелить ей в спину, до него дошло не сразу, и возмущенный окрик застал его врасплох.

– Что ты творишь, щенок?! – шипение охотника заставило его вздрогнуть и осознать масштаб проступка, который он только что совершил.

Этот день Выбора потряс его на столько, что он до сих пор не мог прийти в себя и понять, что на самом деле он чувствует к девушке, которую еще утром мечтал видеть своей парой и которую уже через пару часов после церемонии возненавидел всей душой.

Она его обманула! Предала его доверие! Все это время она прятала свою порочную сущность, притворялась человеком и теперь заставила его страдать! Именно поэтому он с таким ожесточением гонялся за ней во время охоты. Ни за кем другим, а именно за ней.

Он шел по ее следу, как зверь, движимый инстинктами. Даже когда понял, что ее след обрывается у ручья, лишь повел носом по воздуху и на чистой интуиции пошел в нужном направлении. И шел так до тех пор, пока не увидел ее здесь, у обрыва.