Изгнанный всадник (ЛП)

Ресеф даже не был уверен, почему они приходили. Лимос пыталась привести его в порядок с помощью мокрых тёплых полотенец, а Арес заставить поесть, но он не заслуживал всего этого. Однако нокаутирующий удар от Эрика, полученный до того, как Лимос удалось вытащить человека отсюда, пришёлся как раз к месту.

А ещё он не понимал, как здесь оказался. Танатос ведь убил его, так почему он всё ещё жив?

Были и другие воспоминания, в реальности которых он не был уверен.

Джиллиан.

Он моргнул, постепенно осознавая, что лежит на полу в позе эмбриона. Ресеф никогда не мог предугадать, где окажется после очередного приступа, или в каком состоянии будет его тело.

И он не был уверен, что мгновения ясности лучше периодов бесконечного повторения воспоминаний, которые вырывали его из действительности.

По крайней мере, когда его мучили воспоминания о том, что он сделал, ему не приходилось сталкиваться лицом к лицу с людьми, с которыми он это сделал.

Ресеф пытался извиняться, но после избиения Хайвестер и удара Эрика, не говоря уже в уничтожающих взглядах Танатоса, в которых кипела ненависть, он сдался. "Я сожалею", – жалкие слова, даже оскорбление, учитывая серьёзность его грехов.

И Джиллиан... были ли эти дни, проведённые с ней, занятия любовью и пребывание в состоянии гармонии всего лишь плодом его воображения?

Было ли это лишь сном, из-за которого кошмары казались в сто раз хуже? Возможно, сознание издевалось над ним, потому что, хоть дни с Джиллиан, может быть, и являлись сном, она была настоящей.

– Убейте меня, – шептал он, не обращая внимания на болевшее от криков горло. – Кто-нибудь... убейте меня.

Но рядом не было никого. Даже Хайвестер, которой доставляли удовольствие его страдания, ушла после того, как надела на него оковы. Ему было плевать на них.

Всё равно он никуда не собирался.

Сверх того, он иногда специально дёргал за цепи, чтобы почувствовать проникающую до души агонию, проносящуюся по костям.

Сколько уже прошло с того момента, как она заковала его? Он помнил пару ночей, пару рассветов.

"Страдай, сволочь. Страдай так, как никто не страдал прежде, – прошептала она, перед тем как слизать кровь, текущую от его лица к уху. – Если тебе не совсем пофиг, то ты должен знать, что не свободен от Мора. Одна капля зла, и ты снова можешь стать им. О, не в апокалиптическом смысле, конечно, но ты сможешь снова быть тем омерзительным созданием, которым являлся, если зло потревожит демоническую половину, которая пробудилась, когда сломалась твоя печать. Думаешь, сейчас ты жалок? Снова стань Мором и смотри, как братья и сестра втопчут тебя в землю".

Слова Хайвестер звучали в его голове снова и снова, пока он проваливался обратно в яму с воспоминаниями, пропитанную ужасом.

– Прикончите меня, – прошептал он.

Но никто не слышал.

Переводчики: Eddie_10

Редактор: natali1875

Глава 22

Лимос стояла в большой гостиной Ареса шестой день подряд, кусая ногти, покрашенные в цвет лайм и пялясь в коридор, который вёл в спальню Ресефа, крики в которой за последний час стали громче.

Скоро они достигнут высшей точки, а потом на время сменятся периодом мягкого хныканья, когда он начнёт раскачиваться взад и вперёд, смотря в никуда.

– Ему совсем не становится лучше. – Она повернулась к братьям, мужу и Кинану. – Мы не можем просто сидеть тут и ничего не делать!

Арес на мгновение прикрыл глаза, запрокинув голову к потолку.

– Никто не хочет, чтобы он мучился, Лимос.

– Серьёзно, что ли? Почти поверила. Танатос испепеляет его взглядом каждый раз, когда мы входим в комнату!

Тан, меривший гостиную шагами, замер.

– Дело не в том, что я хочу, чтобы он страдал. Просто не могу смириться с тем, что он сделал.

– Там не Мор, – настаивала Лимос. – Там Ресеф. Мы должны как-то помочь ему.

– А что ты предлагаешь? – спросил Арес. – Он нас не слушает. Не ест, не пьёт, а когда я сегодня попытался затащить его в душ, он просто упал на плитку и завопил. Как будто не заслуживает быть чистым. За свою жизнь я повидал разные эмоциональные травмы, но это далеко за пределами того, с чем я знаю, как справиться.

Эрик поднял взгляд, прервав игру в перетягивание каната с Хэлом.

– Как насчёт того, что ты для меня сделала? Когда я был вне себя после побега из Шеула.

Лимос на секунду задумалась.

– Я возбудила тебя.

Эрик подмигнул.

– И ты просто охренительно это сделала.

– Господи, – пробормотал Кинан. – Почему бы вам не уединиться?

Арес пожал плечами.

– Вреда от этого никому не будет. Лимос, та женщина, с которой был Ресеф... он звал её. Как думаешь, между ними что-то есть?