Изгнанный всадник (ЛП)

– Я был там, когда на тебя напали. – Голос был хриплым, а сердце билось так сильно, что, казалось, рёбра скоро сломаются. – Я приказал демонам атаковать.

Джиллиан покачала головой.

– Ты не в себе, Ресеф. Ты бы не стал...

– Я был тем мужчиной, которого ты видела в тени.

В этот раз она закачала головой ещё неистовей.

– Нет. Его глаза были красными. То, что я рассказала тебе, должно быть, перепуталось с твоими воспоминаниями.

– Ты не говорила о том, как один из Кромсателей душ приставил кончик когтя к твоему левому глазу и позволил думать, что ослепит тебя. А ты умоляла не делать этого. Помнишь? Он собирался сделать это, но Мор – я – приказал ему ослепить тебя в последнюю очередь, ведь иначе ты не смогла бы увидеть то, что они с тобой творили.

С лица Джиллиан сошла вся краска.

– Нет... ты... я, наверное, во сне говорила.

Ресеф безжалостно продолжал.

– Он провёл когтем по твоему лицу, раздирая кожу до уха. Вырвал серёжку и засунул тебе в рот.

– Прекрати, – прошептала Джиллиан. – Хайвестер, нужно торопиться...

Мать твою, она всё ещё собиралась сделать эту чушь, которую запланировала Хайвестер. Ресеф проглотил отвращение.

– Мне продолжать? Рассказать о том, что если бы демонов не прервали, я бы наблюдал за тем, как они...

– Ресеф! – резко крикнул Танатос. – Прекрати.

– Это ещё не всё. – Он мгновенно развернул Джиллиан и прижал к стене, съёжившись от опустошения на её лице. – Я бы трахнул тебя, выпотрошил, а затем трахнул снова. Нужны свидетели? – Ресеф заставил себя не реагировать на слёзы в её глазах. – Потому что тебе могут описать всё в подробностях. Расскажи ей, Хайвестер. Расскажи, что я с тобой сделал.

– Прекрати, я сказал! – яростный голос Танатоса сопровождался жёстким ударом по плечу Ресефа.

Заслуженная боль пронзила руку, пока Ресефа оттащили от Джиллиан, а Хайвестер перенеслась из комнаты.

Ресеф не боролся. Он просто смотрел, как Джиллиан убегает, рыдая.

***

Джиллиан не могла дышать. Не могла думать. В слепую, она выбежала из спальни в гостиную, где стояла Хайвестер, которая отводила взгляд и дрожала так же сильно, как и Джиллиан.

Кара взяла Джиллиан за руку и отвела к дивану, но, несмотря на то, что мышцы стали резиновыми, суставы Джиллиан застыли, и она не могла сесть. Могла только стоять и захлёбываться слезами.

Тот, кто там находился, не был Ресефом. Не был мужчиной, которого она нашла в сугробе и привела в сознание.

Не был мужчиной, заставившим её смеяться, любить, чувствовать себя в безопасности.

Она смотрела на абсолютного незнакомца.

– Мой... Бог. – Она вдохнула с рваным всхлипом и, наконец, её колени подогнулись, и она опустилась на диван. Кара села рядом и подала платок.

– Джиллиан? – Лимос подошла к ней. – Ты как?

Джиллиан провела ладонями по рукам, отчаянно пытаясь прекратить плакать.

– Мужчина, которого я люблю, был самым ужасным существом, когда-либо ходившим по земле.

– Мы говорили тебе об этом, – мягко произнесла Лимос.

Да, они говорили. Но Джиллиан не слушала. Она убедила себя, что всё не может быть настолько плохо. Или, по крайней мере, что Ресеф – Мор – был скорее номинальным руководителем, а не активным участником. Однако он был во главе.

– Он был там, когда на меня напали. – Его глаза... Боже, его глаза. Они преследовали её во снах, становясь всё ярче под его злобный смех. – Меня атаковали из-за него.

– Это был не он, Джиллиан.

Она знала это, но, когда услышала, как он рассказывал о том, что происходило на автостоянке, это сокрушило её.

Джиллиан знала, что он был злом, но только когда Ресеф описывал ужасные детали, не показывая ни одной эмоции, это дошло до неё.

Она обхватила себя руками, чтобы не распасться на части.

– Ты не кажешься убеждённой.

Лимос опустилась на подлокотник дивана, словно не могла стоять.

– Ага. Знаю. Глубоко внутри, я понимаю, что Ресеф не был ответственным за то, что творил Мор.

– Но?

– Но иногда, смотря на Ресефа, я не помню его как брата, который подбивал меня ходить с ним в кино или заставлял нас всех украшать дом на Рождество и придумывать наряды на Хэллоуин. Смотря на него, я вижу сукиного сына, который меня шантажировал, испоганил день моей свадьбы, похитил Кару, украл душу моего мужа и пытался убить моего племянника. – Лимос уставилась на ноги, ссутулившись, и Джиллиан поняла, что то, через что прошлось пройти Лимос и её братьям, намного хуже пережитого ею.

– Мне очень жаль, – прошептала она. – Должно быть, было безумно тяжело видеть в нём такие изменения.

Лимос сглотнула.

– Казалось, что я лишилась части тела. Из-за этого между мной и братьями возникло много проблем. Танатос и Арес постоянно ссорились, я многое скрывала, а мир вокруг рассыпался на части. – Она подняла взгляд. – Стереть тебе память? Я не могу убрать время, проведённое с Ресефом в твоём доме, но могу избавить от воспоминаний о Греции.

Джиллиан вспомнила о разговоре Лимос с Танатосом в день, когда они забрали Ресефа.

– Ты ведь сказала мужу, что не станешь этого делать.

– Думаю, он поймёт.

Дни и ночи, проведённые с Ресефом, пронеслись в голове подобно фильму, только всё усложняя.