Изгнанный всадник

Ресеф, обхватив голову, вновь и вновь бился о стороны торнадо, а звуки становились всё громче.

– Прошу! Ты можешь это сделать. – Теперь, из-за нарастающего отчаянья, голос Джиллиан походил на всхлипы.

Откинув голову, Ресеф взревел. Вихрь шатнуло в сторону, но лишь на дюйм. Ещё один крик и водоворот сместился ещё на несколько футов, затем его части начали рушиться, а амплитуда колебания увеличилась.

Джиллиан встала.

– Ресеф?

Он выпрыгнул наружу, приземлился перед ней. Всё тело покрывали синяки и ссадины. Со стоном он обернулся и посмотрел на Джиллиан.

Глазами Мора.

Затолкнув страх подальше, Джиллиан положила ладони на его щёки.

– Я люблю тебя. Вернись. – Не долго думая, она поцеловала Ресефа.

Вздрогнув, он отстранился, но она не отступила, продолжая прижиматься своими губами к его, крепко и яростно целуя в последней попытке вернуть Всадника, которого так любила.

На одно прекрасное мгновение, он ответил на поцелуй, его губы стали мягкими, язык коснулся её. От восторга Джиллиан согрелась изнутри, вновь распаляя надежду, что не всё кончено. Ресеф победил…

Но внезапно её рот опалила жгучая боль. Ресеф укусил её. Джиллиан ощутила привкус крови, отчего мир вокруг обрушился.

– Джиллиан. – Голос Ресефа был пропитан болью. Всадник вновь откинул голову и зарычал. – Ты. Не. Победишь!

Подняв руку, он сжал в кулаке обе цепочки и с силой сдёрнул их с себя, разрывая звенья.

И словно в этот момент сдули огромный шар, всё стало как прежде и до жути тихо. Вихрь исчез, будто никогда и не появлялся, врата закрылись, и Ресеф рухнул на лёд.

– Ресеф? – Джиллиан убрала волосы с лица Ресефа, желая, чтобы он открыл глаза. – С тобой всё хорошо? Скажи что-нибудь.

Когда он не пошевелился, она приложила ухо к его груди. Вормвуд сработал?

"Прошу не умирай… пожалуйста…"

Сердце билось. Слава Господу, он жив, но почему не двигается?

– Ресеф! – Джиллиан потрясла его за плечи и он распахнул глаза.

И обессилено улыбнулся.

– Привет, детка.

Джиллиан бросилась на него, накрывая его тело своим.

– Пожалуйста, скажи, что всё кончено, прошу.

Он обнял её.

– Всё кончено, – выдохнул он. – Я побил ублюдка. Сражение походило на ментальный арм-реслинг, но я это сделал.

– Уверен? – Танатос присел на корточки в нескольких футах от них, с его руки свисала цепочка с камнем-средоточием зла. – Мор в заключении?

– Ага, я отремонтировал сосуд.

Джиллиан судорожно выдохнула.

– Сосуд?

– Долгая история, – Ресеф посмотрел на Джиллиан, в его взгляде было столько нежности, что у неё на глаза навернулись слезы. – Это ты, Джиллиан. Честно, я не представлял, что настолько силён, чтобы победить его, но не мог позволить причинить тебе вред. И не мог позволить ему просачиваться в мою жизнь, разрушая сосуд.

Она уткнулась носом в изгиб плеча, наплевав на странные сосуды. Самое главное, что Ресеф победил.

– Я знала, что ты справишься. Никогда не сомневалась в тебе.

– Эрик, ты вернул душу. – Ресеф нежно провёл по спине Джиллиан. – Знаю, что это не может исправить всё…

– Эй, – Эрик перебил Ресефа. – Думаю, пора начать всё заново.

– Согласна, – пробормотала Джиллиан. – Я готова для нового старта. – Она поднялась и посмотрела на свою кожу, покрытую кровью, и разорванную рубашку. – И для душа.

Ресеф улыбнулся.

– Я с тобой.

– Господи, – пробормотал Арес. – Две минуты прошло с момента, как ты чуть не начал войну между Шеулом и Небесами, и уже развлекаешься?

– Не я почти начал войну, – возразил Ресеф. – Мор.

Джиллиан крепче обняла его, впервые за долгое время ощущая умиротворение – абсолютное и тёплое.

Ресеф в первый раз действительно признал, что Мор – источник зла каждого момента.

Да, она понимала, что Ресефа будет мучить чувство вины за всё, что произошло, но сегодняшняя победа имела огромное значение в исцелении опустошающей раны.

– И, – продолжил Ресеф, – ты ведь меня знаешь. Аллё-ё-ё-ё… Я голый, на мне лежит потрясающе красивая женщина. Ты ведь в курсе, я не каменный.

Румянец разлился на щеках Джиллиан, когда со всех сторон послышались стоны.

– Ага… И на этой ноте мы вас покидаем, – сказала Лимос, а затем улыбнулась Джиллиан и Ресефу. – Спасибо, Джиллиан, мы тебе обязаны. И Ресеф? Рада твоему возвращению.

Они все выразили радость и благодарность за возвращение Ресефа… кроме Ревенанта. У него было лицо, словно он лимон съел. Он, фыркнув, дематериализовался прочь.

Ривер сел на корточки, забирая у Танатоса Маладор и бросая Хеофон Кинану.

– Я горжусь тобой, Ресеф. – Ангел сжал плечо Ресефа и провёл подушечками пальцев по щеке Джиллиан. – Берегите себя.

А затем ушел, дематериализовался во вспышке золотого сияния.

– Ненавижу, когда он так делает, – пробормотал Кинан и махнул в сторону дома Джиллиан. – Я разберусь в ситуации с Эгидой и организую ремонт в доме. Вы двое… снимите где-нибудь комнату и оторвитесь. Вы это заслужили.

Он положил Хеофон в карман и зашагал прочь. Трекер подобрался ближе, но так и не поднимал взгляда.

– Хозяйка, я могу заботиться о животных и спать в сарае.

– В этом нет необходимости.

– Прошу.