Изгнанный всадник

Ей нравилось, как все складывалось теперь и в то время как разумом она понимала, так не может продолжаться вечно, все же не была готова начать разговаривать о его уходе, о работе и о том, как он найдет какое-нибудь местечко для себя.

– Мы разберемся. Как только выясним кто ты есть, все станет на свои места. – Так она по крайней мере надеялась. Боже, как она надеялась.

Джиллиан поспешила в дамскую комнату, боясь оставлять Ресефа надолго одного. Лукавый блеск в его глазах, делал его особенно непредсказуемым. Это всегда говорило о том, что он собирается совершить что-то абсолютно неожиданное.

И как следовало ожидать, прежде чем Джиллиан успела вернуться к их столику, она поняла, что-то происходит.

Первым сигналом послужило отсутствие Ресефа за их столиком. Вторым сигналом было то, что музыка не звучала.

И наконец третьим сигналом было то, что все присутствующие в баре смотрели на сцену, включая Трея с раскрасневшимся от ярости лицом, чье выражение изображало жгучую ненависть.

Почти с опаской, Джиллиан повернулась кругом в кресле и задохнулась, когда увидела Ресефа, стоявшего с микрофоном и его сияющий взгляд прожигал в ней дыру. От его улыбки у нее замерло сердце.

А затем группа заиграла. Нет… он ведь не собирался… или все-таки собирался?

Ресеф поднес микрофон к губам и неожиданно песня Джоржа Стрейтса «Я перечеркнул свое сердце», стала для Джиллиан самой любимой. И он пел ее для нее, его взгляд ни разу не оторвался от ее лица.

Когда он закончил, весь бар взорвался аплодисментами и утих только тогда, когда Ресеф запел песню «Где-то сейчас пять часов» Алана Джексона. Под эту песню люди вышли на танцполе и оставались там и тогда, когда Ресеф начал исполнять своим невероятным, глубоким голосом песню группы «Big and Rich» «Береги лошадь, езди на ковбое».

Когда последняя нота была сыграна, бар еще раз взорвался овациями.

Джиллиан затаившая дыхание, была настолько заворожена выступлением Ресефа, что даже не помнила, как встала.

И когда Ресеф, не сводя с нее глаз, грациозно спрыгнул со сцены, она пошла к нему навстречу. Люди на танцполе расступились, позволяя ему пройти. Его плечи были расправлены, а хищные намерения ясны как день.

Она задержала дыхание, при его приближении, а когда он оказался всего лишь в нескольких дюймах от нее, его жар опалил ее кожу. Он схватил ее за талию, притягивая к своему твердому телу и наклонил голову к ее уху.

– Ну как тебе понравился мой способ, которым я отвлек все внимание от Трея?

– От кого? – выдохнула она. – Боже, ты был удивительным там на сцене. – Она никогда в жизни не относила себя к тем женщинам, которые из-за музыкантов падают в обморок, но сегодня она стала яростной поклонницей Ресефа. – Объезжать ковбоя? Детка оседлай меня?

Он прикусил зубами мочку ее уха.

– Поехали домой, – глухо произнес он. – Я хочу взять тебя. Прямо сейчас.

От его слов, произнесенных низким голосом, в котором звучала неприкрытая, животная страсть, ее бросило в дрожь. Она была готова сказать, что уже и так его, но не хотела лишать его удовольствия. Или себя.

– Ты думаешь мы сможем дотерпеть до дома? – произнесла она небрежно. – Знаешь, у моего внедорожника большая кабина.

Она могла поклясться, что в его глазах вспыхнули язычки пламени, но быстро погасли.

– В другой раз. А сейчас я хочу сделать это как надо.

Тогда ладно. Она, не теряя время, схватила свою куртку и оплатила счет. Ресеф ждал у двери, не спуская с Джиллиан глаз и когда она направилась к нему, с каждым ее шагом, взгляд его становился более горячим.

Ради развлечения, она замедлила шаг приближаясь к нему и даже на расстоянии нескольких метров от него и звучавшей в баре музыки, она услышала его нетерпеливое рычание.

Кожа ее покрылась испариной, а кровь быстрее заструилась по венам и этого было достаточно чтобы возбудиться до предела. Она еще никогда в жизни не была более готова для постельных утех чем сейчас.

Когда она подошла к нему, он осторожно толкнул ее к стене и поцеловал, наказывающим, чувственным поцелуем, который длился скорей всего не больше пяти секунд, но оставил ее с легким головокружением, изнемогающей от желания и такой горячей, что десятиградусный ночной воздух, совсем не чувствовался холодным, когда они вышли на улицу.

Ну в самом деле, зачем она так далеко запарковалась?

Она бросила взгляд на идущего рядом Ресефа и в этом заключалась ее большая ошибка. То как он посмотрел на нее, заставило ее хотеть упасть на снег и позволить ему делать с ней все, что он захочет прямо здесь на парковке.

– Эй, тупоголовый!

Услыхав выкрик Трея, Джиллиан застонала, и когда они обернулись, то увидели, что Трей и его лакеи сформировали вокруг них полукруг.

– Ты, хвастливый бродяга, – начал Трей. – Думаешь можешь приехать в мой город и выставлять меня ослом?

– Мне и не нужно этого делать, – произнес Ресеф растягивая слова. – Ты и сам прекрасно справляешься.

Лицо Трея побагровела от ярости.

– Я выбью из тебя все дерьмо, Амнезия-мальчик. И может быть хотя бы это ты запомнишь.