Изгой

— Ох, прости, забыл! Можно — моя подруга походит по поместью? У пруда посидит? Ей не интересно в библиотеке, ее совсем другое интересует! Она не помешает, никуда лезть не будет. Ведь не будешь, Барби?

— Не буду! — задорно, и очень эротично улыбнулась Барбара и облизнула розовым язычком пухлые губки — Ни к кому лезть не буду!

— Хороша! — хохотнул хозяин кабинета, и глаза его сузились. Вот ей-богу он сейчас подумал о том, что нужно прибрать к рукам эту девицу — когда прибьет ее хозяина. Свободная? Ну и что? Кто узнает-то?! А надоест — можно ее будет и прикопать. Люди, вы так предсказуемы!

— Пусть погуляет — кивнул Глава — Почему бы и нет? А твой телохранитель пускай подождет в коридоре. У нас не любят, когда по территории поместья разгуливают вооруженные чужаки. Ты, Наследник, не в счет. Ты ведь почти родня!

И почти покойник — усмехнулся я про себя.

* * *

Я просидел в библиотеке поместья Союти почти до вечера — читал, запоминал. Мне принесли обед — я поел, и снова углубился в трактаты. И кстати сказать — нашел то, что искал. И ведь вот какая странная штука! Искал везде сведения о драконах, а нашел — здесь! У врага! Не знаешь — где найдешь, где потеряешь. Вроде и старая, даже банальная истина — а вот поди ж ты, подтверждается, и подтверждается…

Что все это время делала Барби — не знаю. Где ходила, что смотрела — неизвестно. Задание я ей дал определенное — посмотреть, посчитать, проработать. Когда мы выехали из поместья, сопровождаемые десятками взглядов охраны, Барби была так же спокойна и безмятежна, как и в самом начале нашей поездки. Биоробот, прекрасный и опасный, как южная гадюка.

Расспрашивать ее во время поездки назад, в город — не стал. Успею расспросить. Вдруг кто-то подслушает наши разговоры? Сразу поймет, что мы задумали некую пакость. И возможно — донесет кому надо. Вернее — кому не надо.

Уже подъезжая к воротам города, вдруг поймал мысль, которая мне не давала покоя: Глава Союти говорил о драконах, как о реально живущих существах, и явно знал о них гораздо больше, чем я. Надо было бы расспросить его…но теперь уже поздно. Не до того мне будет.

* * *

— Я хочу с вами! — прошипела Скарла, злая, как три гадюки в брачном возбуждении.

— Нет! — в который уже раз сказал я — Как договаривались, ты с Максимом возвращаешься в гостевой дом и держишь оборону. Мы спим, никого видеть не хотим. Все. Больше ни слова!

— Шшшш! — Скарла еще раз зашипела и ударила несчастную лошадь каблуками под брюхо. Та прыгнула с места и едва не сшибла какую-то нищенку, протянувшую к всаднице грязную, худую, трясущуюся от слабости руку. Скарла не обратила на нищую ровно никакого внимания, и тогда рука нищенки вдруг обрела крепость и сложившись в подобие кукиша, отправила в спину старухи пожелание сгнить, сгореть, сдохнуть — и как можно скорее, в самое что ни на есть ближайшее время. Но тут же снова рука привычно задрожала, протянувшись к Максиму, ехавшему на черном здоровенном мерине. И картина повторилась, за исключением того, что Максим не стал давить попрошайку, а просто спокойно проехал мимо, будто мимо кучи навоза.

Сегодня Скарла и Максим вывезли нас из дворца, уложив в здоровенные переметные сумы — самые большие, которые старуха нашла на рынке. По версии для гвардейцев охраны — с корзинами она отправилась на рынок — прикупить кое-какого товара, продуктов, например. Ибо младший Наследник очень привередлив и вкусы у него странные.

Впрочем — никто в воротах дворца и не подумал спрашивать, зачем старушенции такие корзины, и что она в них собирается перевозить. Скарла даже слегка разозлилась — мы тут злобную интригу замучиваем, а никто вокруг и не пытается как следует охранять Императора. А вдруг в корзинах спрятались злодеи!

Я не рискнул маскироваться, рисовать нам новые физиономии. Слишком уж заметна Барби, и слишком хорошо во дворце знают меня. Лучше уж так, как посылка. Потерплю.

Мы заранее выбрали переулок, в котором незаметно для посторонних глаз можно будет покинуть наши убежища — это был тупичок возле порта, загаженный человеческим дерьмом, будто поле пехотными минами, того и гляди «подорвешься». На нас с Барби старые темные плащи, в который ходят нищие — с капюшоном, закрывающим лицо как панцирь голову черепахи. А под плащом — свободные темные одежды, не стесняющие движения. В рюкзаках, или скорее их можно было бы назвать «вещмешками» — весь необходимый нам набор «инструментов». Под плащом — перевязи с мечами, кинжалами, и всяким таким барахлом, идеально приспособленным для лишения жизни человеческих организмов. Со стороны мы выглядели как двое грязных нищих, коих на улицах столицы не то что пруд пруди — целое море разливанное.