Изгой

Через несколько дней мы вошли в порт — в тот самый, в котором капитан в прошлый раз купил гребцов. В этот раз он как-то умудрился набрать десять человек в команду, так что теперь всем матросам будет полегче.

Я не пошел в город. А что мне там делать? Все что мне сейчас нужно у меня есть. Покупать ничего не собираюсь. К гадалке зайти? Чтобы засветить мою новую физиономию? Нет уж. Не для того я так тщательно изобретал свое уродство. Искусство притворства — это даже важнее умения работать ножом, и этому меня учили.

Кстати — встретились два любителя скрыть свое истинное лицо… Интересно, где сейчас Альгис? Куда он отправился?

Дальнейшее путешествие не было интересным, и не было беспокойным. Дни шли за днями, галера медленно, но верно тащилась вдоль побережья, только теперь уже нагруженная товарами — опытный выжига капитан умудрился найти груз прямо до нашего города, и теперь ходил гордый, как раздувшийся индюк. Похоже, что он неплохо заработает, а еще — взял с клиента кругленькую сумму аванса, так что всей команде были выданы по несколько монет, благополучно пропитых в припортовой таверне и спущенных на грязных портовых шлюх. Меня тоже звали поразвлечься, но я категорически отказался, чем заслужил недоуменные и даже подозрительные взгляды товарищей. Пришлось объяснить, что вино не пью специально, так как от него у меня «съезжает крыша» и я могу натворить бед. А на грязных портовых шлюх у меня совсем даже «не стоит» — имел печальный опыт, подцепил дурную болезнь, и чтобы вылечиться отвалил круглую сумму магу-лекарю. Теперь как вижу этих потных угребищ, так сразу меня тянет на тошноту, а рука хватается за кошелек — чтобы спрятать подальше.

Как ни странно — поняли. Поржали конечно, подкололи шуточками, но в общем-то безобидными, товарищескими. Тем более что все, и новенькие в том числе, знали историю с моей дуэлью. Во всех мирах уважают лишь силу. Можешь дать отпор — ты правильный мужчина, не можешь — будешь под нарами валяться. Здесь это гораздо очевиднее, чем на «цивилизованной» Земле.

Я сейчас в авторитете у этих отморозков. Просто с их точки зрения — отморозок гораздо более крутой, чем все остальные в команде. Ну совершенно отмороженный! И скорее всего даже не из-за пресловутой дуэли. Был и еще случай…

В тот раз, когда вся эта гоп-компания, именуемая командой, отправилась на осеменение портовых шлюх — получилось неприятность, которая едва не стоила капитану больших расходов. После этого случая я и у него в большущем авторитете.

А случилось вот что: пока корабль стоял у причальной стены в порту, а я нарезал овощи для вечерней похлебки (что-то вроде борща — как может человек вообще жить без борща?!) — прибежал мальчишка, которых в порту болтается превеликое множество, и сообщил вахтенному матросу у трапа о том, что наша команда сексуально голодающих элементов просит незамедлительной помощи, ибо захвачена преобладающими силами противника и изнемогает в непосильной битве. Эти мальчишки за медяк бегают с мелкими поручениями — что-то вроде портовых курьеров.

Отправились все, кто был на борту, за исключением вахтенного матроса и старпома — и во главе с Капитаном. Капитан — высокое договаривающееся лицо, команда — пехота, готовая вступить в дело, если дипломатия потерпит поражение.

По прибытии выяснилось, что наши коллеги вроде как накосорезили, выражаясь армейским языком, побили посуду в трактире, одновременно являющимся и публичным домом, а так же напали на уважаемых клиентов с соседнего корабля, на их беду оказавшихся таможенной стражей, занимающейся отловом контрабандистов, а также поиском и ликвидацией пиратов. На боевой галере их человек сто как минимум, часть сидит на веслах — никаких рабов в гребцах. Система похожая на то, как ходили на своих ладьях викинги. В общем — парни отчаянные, накачанные до безобразия (потаскай-ка тяжеленное весло!), и по-своему отмороженные — попробуй, погоняйся по морю за отчаянными разбойниками, а потом еще их и возьми на абордаж. Что-то вроде помеси земных пограничников и спецназа. Нет, скорее морская пехота этого мира. Тренированные, умелые, наглые, заносчивые и гордые — как следствие, в грош никого не ставят, на всех кладут с прибором и сам черт им не брат.