Изгой

Они поженились через полгода. Само собой — Селма оказалась девственницей. Кендал очень бы удивился, если бы оказалось иначе, хотя и был готов ко всему. Уж очень она была смелой в поступках и непохожей на тех девушек, которых о встречал раньше. Фактически это она выбрала его себе в мужья, а не он ее — в невесты. И в первую брачную ночь она потребовала, чтобы он спокойно лежал, а она сделает для любимого все, что ему захочется. И сделала. Все, что могло прийти в голову Кендалу и любому другому мужчине, искушенному в любовных ласках.

Откуда она все это знала? Будучи девственницей? Само собой — Кендал задал ей этот вопрос. Селма долго смеялась, потом сообщила, что специально готовилась к первой брачной ночи, и к последующей брачной жизни расспрашивая опытных женщин, а еще — знающих лекарей. Кроме того — предостаточно и медицинских книг, и книг о делах любовных, из которых можно узнать о том, что любят мужчины, и как они это любят.

И Кендал успокоился. Во-первых, и в самом деле — если за что-то берешься, изучи предмет досконально. И тогда у тебя все получится.

Во-вторых, Селма никогда не давала ему повода усомниться в ее верности. Она не танцевала с чужими мужчинами, никогда не разговаривала с ними без его участия, и уж боже упаси — ни с кем не флиртовала. Хотя секс любила до умопомрачения и заниматься им была готова ночи напролет. И дни. Бывало — затаскивала Кендала куда-нибудь в умывальню, стаскивала с него штаны, и…

Маньячка! Настоящая маньячка, смеялся он, и чего греха таить — это бывало поводом, чтобы лишний раз остаться ночевать в замке. После того, как Селма выдоит его досуха, заниматься служебными делами было как-то… трудновато. По тебе будто полк гвардейцев проехался. Вроде небольшая, худенькая, стройная — и так изнурить здоровенного мужика! Это надо уметь.

Кендал представил ее удивленное лицо, ощутил на шее руки любимой, и губы невольно расплылись в улыбке. Сейчас бросится на шею, потом сползет вниз, сдернет штаны, сядет на корточки, и…он почувствовал, как в пах прилила кровь.

Кендал обожал Селму. При всех ее странностях и перехлестах это была единственная женщина, которую он хотел. Богиня любви! Страстная и целомудренная одновременно!

Он прошел в поместье незаметной калиткой, встроенной в углу сада. Калитка целиком стальная, за кустами ее не видно, чтобы войти — надо согнуться вдвое. Но когда тебе необходимо срочно покинуть поместье, когда угрожает смертельная опасность — ты и на животе проползешь, как завзятая змея.

Так же за кустами, незаметно для дворни прошел в дом — Кендал умел ходит бесшумно и незаметно, когда этого хотел. Его этому учили. Не помешал даже пакет с пирожными в правой руке, и меч на левом бедре — длинный, всегда норовивший за что-нибудь зацепиться. Такие длинные мечи обычно носят кавалеристы — ими удобно рубить с седла.

Вверх, по лестнице…дом спит, после обеда, в самую жару, жизнь обычно замирает. Мальчишек укладывают спать в своих комнатах, дворня тоже разбредается по норам и норкам. Послеобеденный сон полезен для здоровья, так говорят врачи, а им верить не только можно, но и нужно. Особенно в этом случае.

Дверь в супружескую спальню приоткрыта, видно издалека, из конца коридора. Кендал довольно улыбнулся — сейчас он прокрадется к спящей жене (а она всегда спала полностью обнаженной, говорила, что так тело лучше отдыхает), разденется и ляжет к ней под бочок. Раздвинет ей ножки и вставит туда пирожное, а потом…

Он не додумал — что потом. Его внимание привлекли звуки, которые исходили из спальни. Это был утробный, из самого нутра исходящий звук — полустон, полурычание. Кендал знал этот слегка придушенный утробный рык — так стонала во время любовного соития его жена. Кендал отличил бы ее голос среди тысяч и тысяч других — непохожий на ее обычный звонкий голос, рык, будто исходящий из глотки дикой кошки, живущей в джунглях Юга.

Кровь отхлынула от лица Кендала. Он так же медленно и осторожно прошел к двери, открыл ее — абсолютно бесшумно при смазанных как всегда петлях (Кендал терпеть не мог несмазанные петли — и звук-скрип ненавидел, и вообще не терпел непорядка), и замер, пройдя в комнату еще несколько шагов.