Изгой

— Давненько не виделись Доэль, — он пожал сухую, крепкую руку в ответ, — что такого произошло, что лучшему следователю Республики понадобилась помощь простого служаки?

— Не принижайте свои заслуги гражданин полковник, — тот поморщился и приказал всем помощникам покинуть кабинет.

— И всё же?

— Понимаешь, последние месяцы, в столице происходит полная чертовщина, — он показал на лежащие друг на друге тела, — массовые убийства, истерия о пришествии нового мессии, спонтанные самоубийства и всё это упало на плечи моего департамента.

— Я конечно тебе сочувствую, — военный пожал плечами, — но я тут при чём?

— Для консультации, — следователь ощутимо напрягся, — вот для примера. Зачем сенатор, у которого было всё, что только можно было себе пожелать, убила другого сенатора и покончила с собой? Причём по заверениям их приближённых, оба очень хорошо ладили друг с другом.

— Ну не знаю, может не поделили что то? — Рамфи снова непонимающе посмотрел на старого друга, — всё ещё не понимаю, зачем тебе я.

— Знаешь ли земля слухами полнится, — туманно начал тот, — говорят ты очень плотно работаешь со Жнецом…

— А он тут причём? — удивился военный, — последний раз когда я его видел, он сидел в камере, прикованный железной цепью к стене.

— Рамфи, мы давно знаем друг друга, ответь мне честно, вот зная его возможности, ты мог бы предположить, что всё творящееся его рук дело? Ну не может быть так, что статистика нераскрытых убийств с момента появления в столице Жнеца стала выше, чем за все последние десять лет вместе взятые.

Полковник открыл рот, чтобы ответить, что это полная чушь, и верить в подобное уже за грани разумного, но потом вспомнил бледных, трясущихся надсмотрщиков, вшей, слушающихся команды ремесленника и закрыл его.

— Как говоришь их убили? — вместо этого спросил он, резко заволновавшись.

— Гражданка Жаклин вызвала из дома охрану и автомобиль, спокойно приехала на работу, зашла в кабинет, поработала, сожгла какие-то документы, а потом когда зашёл второй сенатор, выстрелила в голову сначала ему, затем себе. Всё бы ничего, но вчера в комиссии по правде случилось нечто подобное. Один из палачей схватился за нож и порезал пятерых коллег, пока его смогли остановить. Когда прибыли следователи, и полицейские, чтобы расследовать дело, один из охраны тоже схватился за оружие и застрелил ещё пятерых из оставшихся палачей, следом покончив с собой.

У полковника заскребло под ложечкой, когда он протянул цепочку событий, в которых участвовали палачи, сенаторы, Жнец и привела она к нему самому, как одному из звеньев, кто очень активно поучаствовал в жизни одного крайне необычного имперского ремесленника. Перед глазами промелькнуло сначала нежелание того пожимать ему руку, затем лица дочерей и жены. Он сглотнул тяжёлый комок внезапно оказавшийся в горле.

— Знаешь, что Доэль, я могу поехать и спросить об этом его самого, — предложил он, не захотев высказывать свои соображения, ведь если он окажется прав… Холодные мурашки побежали по всему телу.

— О? Да? Отлично, буду ждать от тебя хоть каких-то новостей, — тот радостно поблагодарил его, тепло попрощавшись. Взявший себя в руки военный, заторопился выйти из кабинета, где внезапно стало слишком душно.

Рамфи рванул ворот кителя, не замечая запрыгавших по полу пуговиц и ошарашенные взгляды полиции, увидевших подобное зрелище. Он ускорял шаг, и выбежав на улицу, упал на заднее сиденье автомобиля, сказав только три слова водителю.

— В Гуатраномо, быстрее!

* * *

Я лежал на кровати, строя планы на ночь, когда дверь камеры внезапно отворилась и на пороге появился крайне обеспокоенный чем-то Рамфи Сорес.

— Полковник? — удивился я, приподнимая голову от подушки, — вас каким ветром сюда занесло?

Он прошёл в камеру, посмотрел как за ним закроют дверь, затем походив внутри, подхватил стул и сел напротив меня. Я заинтересованно на него посмотрел, не понимая, что ему тут нужно.

— Могу сказать, где держат ваших родных, если пообещаете не трогать меня и мою семью, — неожиданно предложил он, вызвав у меня едва ли не панику.

— «Где? Как я мог проколоться? Ведь свидетелей не было!».

Моё замешательство не скрылось от него, он настойчиво продолжал смотреть мне прямо в глаза.

— Я не хочу ничего знать Жнец, не хочу больше быть к этому всему причастным, просто меняю одни жизни на другие.

— Кто ещё такой умный, интересно мне знать? — поинтересовался я, прищурив глаза.

— Мой знакомый, главный следователь Доэль, но он лишь предположил, что кругом творится непонятное, а я, зная предысторию, лишь сопоставил факты.

Ни я, ни он, понимая, что нас могут слушать, не говорили вещи в открытую, только то, что было понятно нам двоим. Я понял, что он догадался, кто стоит за смертями палачей и сенаторов, он поняв, что это я, испугался за жизни членов своей семьи.

— Руи Данте 13, - произнёс я его домашний адрес и он вздрогнул всем телом, — как поживают малышки Грета и Жизель?

Рамфи стало не узнать, из обычно строгого и подтянутого военного словно выпустили весь воздух.

— Обмен? — он поднял на меня взгляд, полный надежды.