Изгой

Смалец громко отдавал команды – и вовремя. Последние опаздывавшие селяне загоняли скот за стены – коровы мычали, лошади ржали. Над кряжем поднимался в небо столб черного дыма – дозорные не сплоховали и вовремя подожгли сигнальный костер.

Галицкий прикусил губу – в трех верстах поднимались густые клубы пыли – стояла жара. То подходила ногайская орда, и можно было представить, что такая картина сейчас наблюдается по всему южному порубежью Московского царства.

Крымчаки всегда накидывались сразу с нескольких направлений, внезапно – такое наступление не позволяло отреагировать на него переброской резервов. А казачьи сотни слободских полков просто сминались огромной численной массой ногаев.

С такими набегами бороться трудно – в глубине, на Белгородчине, устраивались сплошные засечные линии, охраняемые отрядами стрельцов и городовых казаков, которых поддерживало спешно собираемое конное дворянское ополчение. Но пока суть да дело, татары успевали ограбить Слобожанщину, и набив повозки добром и захватив сотни, а то и тысячи невольников, живо отходили обратно. А там добирались спокойно до Перекопа и уже в городах Крыма сбывали «живой товар».

Юрий посмотрел на защитников Славянска – вдоль частокола на валах стояло около сотни стрельцов, отличимых от других жителей «казенными» зелеными кафтанами. На обмундировании нельзя экономить – с него начинается любая армия, которую формируют на регулярной основе. И не важно какая система принята – кадровая или милиционная.

В резерве находилось еще примерно три десятка – конный отряд в почти полном составе. Торское городище защищало еще полсотни стрельцов, плюс три десятка «партизан» из селян. Угнав скот и укрыв семьи в лесу, что тянулся на десятки верст чуть ли не до Святогорской обители, они должны были нападать на мелкие отряды татар, при любой возможности обстреливать степняков. И осуществлять взаимосвязь между двумя крепостями…

– Не вовремя ты пушки снял с площадок, воевода. Могли бы пальнуть ядрами – по такой массе не промахнешься!

– Израсходовать порох напрасно?!

Юрий выгнул бровь – про местные пушки он высказывался исключительно непечатно. И про три османские «дуры», и о четырех орудийных пищалях, подаренных от имени царя Федора Алексеевича. Одно хорошо – все они были отлиты из меди, и участь их была предрешена – пойти на переплавку. Благо нашлась пара знающих мастеровых, удравших из Тулы – видимо, условия работ им сильно не понравились.

– К осени отольем пять новых орудий, по крайней мере, надеюсь на это. Вот тогда и будем порох тратить, а сейчас побережем. Да и одних стрелков хватит для обороны. Нам сейчас главное татар шагов на триста подпустить и накрыть их залпами.

Юрий внимательно наблюдал за ордой, что разделилась на три отряда – один направился к Торскому городищу, а другой рассыпался на несколько сотен – татары решили пройтись гребенкой по всем брошенным селениям и пограбить оставленные жителями дома. А третий, самый многочисленный, стал охватывать Славянск с трех сторон, лишь от Торца, к которому с правой стороны примыкали кустарники с лесом, крымских разъездов пока не было. И жаль – там степных налетчиков поджидали сюрпризы, причем не из категории самых приятных.

– Урус, сдавайся! Иначе всех убивать будем! Добро давай, жен давай!

Несколько горячих разбойников подскакали на три сотни шагов, прекрасно зная о никудышной дальнобойности и меткости русских пищалей. Вот только сейчас их поджидало горшее открытие – тын окутался белыми пороховыми дымками. Огонь открыли два десятка самых лучших стрелков, которые с нетерпением поджидали этого момента.

Низкорослые татарские лошадки сразу стали жертвой, и начали падать на землю одна за другой. В первую очередь стреляли исключительно по коням, цель очень большая. Спешенный татарин уже не воин, а медленно бегающая на кривых ногах мишень.

За минуту истребили всех «парламентеров» вместе с лошадьми – небольшая победа моментально подняла дух гарнизона. Послышались шутки и веселая ругань – все же вид убитого врага и запах сгоревшего пороха здорово поднимает настроение.

– Идут напуском, воевода! Стрелы начнут метать из луков!

Смалец стоял рядом с Галицким, и как бы рассуждал вслух. Однако Юрий понимал, что старый опытный казак просто таким образом подает ему советы, не роняя авторитета воеводы.

Так что прислушаться к ним было необходимо и Юрий отдал громко отдал приказ:

– Всем, кроме стрельцов, укрыться. Любопытным обдерем кнутом шкуру! Смотреть за мальцами! Брать ориентир по кустам на четыре сотни шагов! Стрелять по команде!

Галицкий внимательно смотрел за накатывавшей на город татарской лавой. Ориентиры для правильного прицеливания были подготовлены заранее – колья вбиты на триста, редкие кусты оставлены на четыреста, а деревья на пятьсот шагов.

Вообще-то пуля Нейслера могла добить и на шестьсот шагов, но на такую дистанцию могли стрелять только самые опытные стрельцы. Но для обычных мушкетов такое расстояние было вдвое больше, а для пищалей даже втрое – причем точность становилась никакой.