Изгои

– Не злись. Я просто хотела сказать, что ты силен морально. Я сижу перед тобой чуть ли не полностью голая. А ты даже не стал ко мне приставать, когда некоторые другие на твоем месте бы не выдержали. И Бог знает, что могло бы произойти.

– Я бы не хотел причинить тебе вред.

– Да-да, я помню. Потому что испытываешь ко мне чувства. Ты говорил.

– Ну, и потому что, если не хочешь – ничего не будет.

– Сейчас я хочу только одного: уснуть на твоей груди. Почувствовать хотя бы малую часть семейной жизни.

– Хорошо.

Больше мы не разговаривали о дневнике. Она убрала его в стол, мы легли и она, как и хотела, уснула на моей груди. Я обнимал ее и думал: к чему нас это приведет. Будем ли мы вместе, или просто приблизили свой конец. Не знаю. Не хочу знать. Так я и засыпаю. В неведении.

Наутро я просыпаюсь, обнаруживая, что дом мой пахнет по-другому. Если раньше он пропах сгнившей едой, грязной одеждой и мужским потом, сейчас он пахнет вкусной едой, а свежий воздух, пришедший благодаря открытому окну, разносит его по всей квартире, унося с собой запахи, к которым я уже привык. Это она похимичила, я уверен.

– Привет! – бросила она мне, когда я показался в кухне.

Она стоит у плиты. Неужели мне готовят завтрак? Для меня это вроде бы привычное для многих людей действие стало каким-то особенным. Мне готовят завтрак. Такого в моей жизни не было уже давно. Может, я сплю.

– С добрым утром. – ответил я, увидев чистоту окон. Неужели они когда-то были чистыми. Я привык их видеть только грязными.

– Я решила немного у тебя прибраться, раз уж я тут ночевала.

– После такого ты можешь хоть жить здесь.

– Ты уверен, что это будет хорошей идеей.

– Не знаю. Но ты смогла добавить этому дому света, и привнесла его в мою жизнь. Думаю, если ты согласишься, света здесь будет больше.

– Ты преувеличиваешь мои заслуги. Садись. Будем завтракать.

Я сел за стол. Она поставила передо мной тарелку, в ней уже лежала манящая яичница. Чего чего, а яиц всегда было в достатке.

Она села напротив меня.

– Выглядит вкусно. – без нотки вранья признался я. Это и вправду выглядит вкусно.

– Старалась. Если честно, я не очень умею готовить. Но яичницу приготовить смогу всегда.

– Еще один плюс в табличке «Плюсы твоего житья здесь».

– Ты меня вгоняешь в краску.

Я начал потихоньку поедать яичницу. Она не только выглядела восхитительно, но и вкусом не уступала вешнему виду. Я рад, что сегодня смогу провести весь день с ней. На работе у меня выходной.

– Чем займемся? – спрашивает она.

– А ты чем хочешь заняться?

– Не знаю. Просто решила спросить у тебя. Ты же у нас главный.

– У «нас»?

– Ну, если ты хочешь, чтобы я осталась, ты должен понимать, что главой нашего жилья будешь ты. И добытчиком тоже.

– Это я понимаю. А ты будешь поддерживать домашний очаг в равновесии.

– Да. Возьму на себя эти нелегкие обязанности.

– Хорошо.

Я закончил с яичницей. Мне хотелось добавки. Но я решил промолчать. Она же только приканчивает свой завтрак.

– Ты говорила про «Les miserable», ты знаешь, как их найти?

– Нет. Но думаю, это можно выяснить. Я говорю, что должны быть какие-нибудь знаки. В той агитбумажке, они утверждали, что им нужно подать знак. Я даже знаю какой. Я думала над этим всю ночь.

А я думал, она всю ночь спала. Ну да ладно. Все мы ошибаемся. Зато у нее есть какие-нибудь идеи, а у меня их не было.

– Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю нанести удар по партии.

– Удар?

– Да! Давай разнесем к чертям телевизионную башню.

– Ты совсем срехнулась. Это же точка, связывающая все телевизоры в городе.

– Вот именно. Если ее не будет, не будет и телевизоров. Партия не сможет передавать свои сообщения. А «Les miserable» о нас узнают.

– Если мы раньше не умрем. А если нас раньше времени схватят? Или ничего не удастся?

– Ты сам хотел, чтобы я предложила тебе вариант. Это единственное, чем мы сможем привлечь внимание «Les miserable».

– И нанести удар по партии. Им потребуется не один день, чтобы восстановить башню.

– Именно.

– Но мы станем врагами№1.

– Не для наших будущих друзей. Мы станем для них своими. Они сами на нас выйдут. И мы поможем им.

– На словах все это звучит хорошо. Но что, если у нас это не получится. У меня дома нет взрывчатки.

– И у меня нет.

– Значит, надо придумать что-нибудь другое.

– Есть идеи?

– Я опустошен.

– А ведь был хороший план. Не факт, что после чего-то другого они обратят на нас внимание.

– Обратят. Я думаю, на любых, кто совершает поступки против Партии, они обратят внимание.

– Но к тебе еще не пришли.

– И Партия не пришла.

– Даже не верится. Все это время ты свободно излагал свои мысли, когда многие другие, и я в том числе, боялись подумать о том, о чем ты написал.

– Я не считаю себя героем. Ты права, в моих записях одни лишь слова злости. Ничего дельного.

Она встала, убрала посуду. Я услышал, как на свободу вырвался столб воды. Она решила отвлечься. Помыть посуду.

Я смотрю на нее и думаю: что же ей причинила Партия. За что она так с ней.

Я сам не люблю Партию, но не настолько.

6