Изгой 4: Ледяное проклятье

— Десять минута — глухо сказал гном, поняв, о чем я думаю и кивая в сторону реки — Потом они здесь. Хорошо! Не надо бегать за враг — он сам идти к нам в руки!

— Уходите, господин — донесся от волокуши слабый голос — Еще не поздно.

— Я тебе уже ответил, Лени. Никто и никуда не пойдет — горько усмехнулся я, шагая к лежащему в луже крови сгарху, в чьем боку торчал мой меч. Ниргалу все же удалось добить зверя. — Готовьтесь к еще одному бою. Последнему. А потом, мы наконец отдохнем.

— Хорошие слова, друг Корис! — заулыбался Тикса — Да! Еще один бой, а затем большой пир за столом у Великого Отца! Много вкусный еда и кувшин с крепкий настойка! Оченно большой пир! Навсегда! Лени, ты слышал?! Мы дать еще один бой! Давай, вставай, друг! Потом отдохнуть!

Ухватившись за скользкую от крови рукоять, я вырвал меч и вернулся к друзьям.

Тикса помогал подняться Лени на ноги, а ниргалы со своей вечной бесстрастностью вновь заряжали арбалеты. Еще один бой…

— Шрам! Ты пережал культю? — не глядя на покалеченного ниргала, спросил я, всматриваясь в снежные просторы Диких Земель и пытаясь понять, сколько врагов идет по нашему следу. Сгархов я не видел, а вот зеленоватые отблески из глазниц пауков заметил.

Глухим ударом кулака в грудь ниргал подтвердил, что все в порядке и я удовлетворенно кивнул.

— Тикса! А на том пиру у Великого Отца, красивые девушки есть? — все так же не оборачиваясь поинтересовался я.

— О-о-о! — тут же отозвался гном, вставая бок о бок со мной и не обращая никакого внимания на извивающиеся над его головой мои щупальца — Есть! Оченно красивый!

— Врешь поди как всегда — глухо буркнул державшийся за его плечо Лени, едва державшийся на ногах.

— Скоро ты узнать, друг, правда или нет — ответил Тикса, кивая на уже хорошо различимую невооруженным взглядом погоню — Еще немного и мы стоять перед каменный дверь в дворец Отца.

Я же прикидывал количество врагов. Навскидку — три десятка шурдов и с пяток пауков. Нам хватит с лихвой.

— И то верно — скривился Лени в бледной улыбке и хлопнул гнома по плечу — Скоро узнаем. Эх… в церковь бы зайти, в грехах покаяться перед смертью…

— Иди — разрешил гном — Только потом оченно быстро назад иди, а то я тебе враг не оставлю, сам всех убить.

— И сходил бы — с натугой отозвался рыжий, прилаживая к окровавленному лицу комок снега.

— Так иди быстро! — уже недовольно буркнул коротышка — Чего стоять и сопли жувать? Вон на тот пригорка подняться и быстро-быстро молиться!

Дернувшись, я уставился в сторону куда указал гном и уткнулся взглядом в скрытые густой порослью кустарника и деревьев занесенные снегом руины. Крыша давно провалилась, три стены рухнули. Устояла лишь тыльная стена, изо всех сил противящаяся натиску непогоды и безжалостного времени. Из снега криво торчали почерневшие огрызки некогда мощных стропил, груды битого кирпича. А посреди всего этого хаоса возвышался куполообразный сугроб из чьей верхушки торчал железный прут с насаженным на него цветком… цветком Раймены, священным символом церкви Создателя…

Одним рывком я осознал, что гном оказался прав и на пригорке лежат руины разрушенной церкви Создателя. А округлый сугроб это провалившийся сквозь крышу купол с венчающим его цветком Раймены…

— Мать вашу так! — завопил я — Тикса! Какого беса ты молчал?! Все туда! Живо, все к церкви!

— Я не молчать! — начал было коротышка, но мой злобный рык прервал его оправдания.

— Бегом! Бегом! Шевелите ногами! Тикса, тащи Лени. Ниргалы! За мной!

Проваливаясь в снегу и взбивая снежную пыль, я напролом через сугробы пер к пригорку, оставляя за собой глубокую снежную борозду. За мной натужно пыхтели Тикса с Лени, ниргалы шли замыкающими.

Улюлюкающее верещание донеслось до меня когда я уже был на середине пологого склона. Цепляясь за ветки, я остановился и взглянув в сторону реки, отчетливо разглядел погоню. Пять, может семь минут, не больше — и гоблины окажутся здесь.

— Живо! — рявкнул я, без нужды подгоняя взбирающихся на пригорок остальных.

Бесцеремонно ухватив гнома за шиворот я подтащил его к себе и отправил выше, не отрывая взгляда от стремительно приближающихся шурдов. Следующим был двигающийся почти наощупь Лени, чей единственный глаз едва просматривался во вздувшейся багровой глазнице. Ниргалы поднялись сами — даже однорукий Шрам, легко преодолевающий скользкий склон. Оказавшись последним, я бросил последний взгляд на погоню и замкнул цепочку.

— Да, церковь! — сверху донесся вопль гнома — Быстрее, друг Корис, быстрее!

К тому моменту я почти добрался до вершины, здесь меня подхватили ниргалы и словно пушинку вздернули меня вверх. Мы у церкви… теперь только одна надежда на слова отца Флатиса, беспрестанно говорившего о защищенности освященного места и все настаивавшего на скорейшей постройке в поселении церкви. Неважно… у нас появилась хотя бы призрачная тень надежды.