Изгой

— Ой, вот только не надо меня уговаг’ивать, я и так соглашусь. Тыща двести и остаётесь!

— Ладно. Не жили богато, не хрен и начинать, — проворчал я, отсчитывая нужную сумму от второй пачки червонцев.

— Я бы ещё пог’екомендовал, взять что-то на смену, — не успокаивался Арон Яковлевич, ловко смахнув деньги со стойки в карман.

— Да, пожалуй, вы правы, — согласился я, немного подумав. — Давайте ещё три комплекта белья, дюжину носков, пару рубашек, спортивный костюм и спортивную обувь.

— Молодой человек увлекается спог’том? Пг’хевосходно! Спог’т, это полезно и модно, — одобрительно покивал он и отправился к полкам в глубине торгового зала.

— «Ади Даслера», если есть, — крикнул я ему вслед.

— Вы хотите обидеть старого Шнипег’сона? — откликнулся тот. — Дг’угого не дег’жим. У Шнипег’сона всё самое лучшее.

Он вернулся и вывалил на прилавок охапку вещей, в том числе и костюм с тремя белыми полосами. Ультимативно-кумачово-красный. Точно такой же, что остался у меня дома. И ещё туфли для бега, только не «Два мяча», а тоже от Ади Даслера.

— Ну, всё устг’аивает? — он скептически глянул на меня поверх очков.

— Да.

— Тогда с вас ещё четыг’еста пятьдесят. Мог бы сказать пятьсот, но Шнипег’сону чужого не надо. Шнипег’сон не станет менять г’епутацию на жалкие пятьдесят г’ублей. Возьмёте эту чудесную тг’ость? Уникальная вещь и всего-то за две сотни г’убликов, — предложил он и понизив тон, выразительно посмотрел на меня: — Тоже оттуда. Лавовый Сандал и клык Гг’омадила. Пг’обивает листовую бг’оню.

Трость я тоже купил, иначе он бы не отвязался. Да и потом, трость мне понравилась. Увесистая, с тяжёлым набалдашником в виде головы цапли — мне пригодится. Но на этом решил шопинг закончить. Харизма и напор Шниперсона могли меня разорить.

Напоследок Арон Яковлевич дал мне визитку, пообещав немыслимые скидки в следующе посещение магазина и показал, как активировать артефактное портмоне. Я спрятал в него все свои деньги, оставив в кармане рублей пятьдесят на развод. После чего сложил покупки в саквояж, предварительно переместив Дерринджер с трофейным ножом в модные сумочки на жилете, водрузил цилиндр на голову и вышел за дверь очень довольный собой.

* * *

Запасы наличности уменьшились практически в пополам, но денег было не жалко. Я выглядел как фотомодель с обложки глянцевого журнала и чувствовал себя превосходно. Вдобавок цилиндр частично скрывал шишку на лбу, а очки, хоть и не полностью, но маскировали фингал. Единственное, Шниперсон сильно перестарался с недешевизной, и слиться с толпой снова не удалось. Я выделялся этаким ярким павлином среди сереньких куропаток. На меня снова косились, но теперь больше с завистью. И не толкались — старались обходить стороной.

«Хорошо быть богатым, да мелкий?»

Тот не ответил, а я и не ждал. И так понятно: бабло везде рулит.

Если ты с бабками — тебя уважают. Ну или грабят. Но это по вечерам и в опасных районах. В том то и минус богатства — его легко потерять. Его могут тупо отнять. Его можно проиграть, промотать, спустить на пьянки и девок. А вот происхождение не пропьёшь. И уважения к родовитым здесь не в пример больше. Именно по этой причине я так стремился поскорей вернуть себе статус. И не просто стремился, у меня был план, как это осуществить.

Осталось лишь попасть в армию.

Где находится военкомат, я не знал, но вопрос решался достаточно просто.

Свистнул. Остановилось такси.

Сел и поехал.

Глава 14

Военкомат здесь назывался «Воинское присутствие» и находился на улице Почтамптской в одноэтажном здании из красного кирпича, через забор от штаба девятого Смоленского корпуса. Кстати, это в двух кварталах от «Вознесенской горки» и в одном от «Большой Благовещенской», так что райончик был мне знаком.

У крыльца, пошорканного временем и ногами множества посетителей, под тенью жестяного навеса скучал часовой. На заборе и стенах висела агитка с призывами вступать в вооружённые силы Российской Империи.

«Готов послужить царю и отечеству⁈», — грозно топорщил усы лихой гусар, в ярком ментике образца 1812 года и кивере с пышным султаном.

«Ни пяди русской земли подлым агрессорам», — значилось под картинкой, на которой здоровенный казак в бекеше и косматой папахе совал кукиш под нос сразу троим, гораздо более мелким. Дяде Сэму в звёздно-полосатом ковбойском наряде. Фрицу в фельдграу и кайзеровском шлеме на голове. И японцу, изображённому в виде жёлтой макаки в военной форме не по размеру.

«Запишись в 5-й лейб-гвардейский бронеходный полк! Стань бронеходцем! Повысь свой социальный статус!» — на плакате бородатый крестьянин переодевался в чёрный комбинезон, рядом с гигантским боевым мехом. Из кабины улыбались ещё двое бородачей в танковых шлемах.