Изгой

— Знаком, — кивнул я. — А что в этом такого?

— Да ничего. Просто он тайный советник самого императора, и я не думал, что мы вот так запросто…

Дмитрий не закончил, а «Весы» добавили красного ещё десять процентов.

Воспитательный дом находился на южной окраине города, пешком мы могли не успеть. Я поймал такси, назвал адрес и пообещал два счётчика, если доедем за десять минут. Водитель выторговала пятнадцать, сославшись на расстояние, и мы помчали туда.

Ехали молча. Менделеев переваривал последние приключения. Мишенька притих — видать, отходил от испуга. Я размышлял.

Особенных планов не строил, действовать решил по обстановке. Мне, главное, успеть Светлейшему всё рассказать. И о своей невиновности, и о Несвицком. Меньшиков же должен понять, откуда ноги растут, на то он и тайный советник. Впрочем, о его решениях лучше вообще не гадать. Чтобы потом не расстраиваться.

Таксист долетел быстрее, чем обещал — минут за двенадцать. Тормознул, не доезжая открытых ворот нужной усадебки, и припарковался в хвосте длинной вереницы машин. Я расплатился по двойному тарифу и попросил подождать. Дмитрия снова оставил со своим саквояжем — вещи посторожить и присмотреть за водилой, чтобы не обманул. Легко может случиться, что нам придётся отсюда рвать в темпе вальса. И делать это на своих двоих не хотелось.

Прежде чем приступить к реализации плана, я осмотрелся. И в общепринятом смысле, и с применением Даров.

Потихонечку начала складываться общая диспозиция.

Воспитательный дом (читай: сиротский приют) представлял собой особнячок на два крыла с центральной колоннадой и располагался среди ухоженного яблоневого сада. И зелено, и фруктики для детишек, а весной и вовсе красиво. Кстати, сейчас этим самым фруктикам некуда было упасть — на центральной дорожке толпился народ. Судя по одежде — из благородных, но пара-тройка десятков, одетых попроще, тоже присутствовали. Первые, скорее всего, приехали отметиться перед высокой персоной, вторых нагнали для массовки и формирования общественного мнения. Журналистов с артефактными фотокамерами тоже хватало.

Церемония была в самом разгаре. На высоком крыльце Меньшиков в парадном мундире, при орденах и прочих регалиях, торжественно вручал чек на пожертвование председателю попечительского совета. Губернатор, мэр и приближённые особы обоего пола, тоже расфуфыренные, как павлины, рукоплескали с гуттаперчевыми улыбками на неестественно восторженных лицах. За ними разразились овациями прочие зрители.

Без сироток, разумеется, не обошлось. Детишек, мал мала меньше, умытых, причёсанных и приодетых по случаю знаменательного события, построили в первых рядах, чтобы они с близкого расстояния наблюдали за немыслимой щедростью. Ну и чтобы публика умилялась, не без того. За малышнёй присматривала наставница. Статью, как гренадёр, с мощным задом и строгим выражением на бульдожьем лице. На Фрекен-бок, кстати, похожа с этого ракурса. Выбивалку ей в руки и полное сходство.

Охране, вероятно, поступил приказ не отсвечивать. Дорожку у самого въезда патрулировал единственный полицейский. Без экзо-брони в обычной синей форме с красным шевроном, при сабле и револьвере. Остальные попрятались по кустам и за яблоневыми стволами. Надо сказать, вполне умело попрятались, но я их заметил «Распознаванием жизни». В толпе затесалось ещё трое в неприметных серых костюмчиках и котелках. Очевидно, сотрудники в штатском.

Выделялись только бодигарды Светлейшего. Рослые, в чёрном, готовые отреагировать на малейшую угрозу. Один стоял позади Меньшиков вместе с личным княжеским адъютантом (он единственный из всех был в военном мундире). Двое слились с губернаторской свитой. Ещё парочка маячила у колонн и один — на нижней ступени. Их окружала аура боевой магии — это я второй способностью «Визора» распознал.

С телохранителями могли возникнуть непредвиденные сложности, но не возвращаться же из-за этого. Тем более, как действовать, я уже знал.

Достал из-за пазухи экземпляр «Смоленского вестника», сложил его типа в конверт и, нацепив на лицо озабоченную мину, быстрым шагом направился к полицейскому. Заметив меня, тот опустил руку на кобуру, выставив вторую раскрытой ладонью вперёд. Хотел что-то сказать. Я показал ему газету и активировал «Убеждение».

— Его Высокопревосходительству Светлейшему Князю Меньшикову! Срочный пакет.

Один лишь титул заставил полицейского вытянуться во фрунт, а Дар «Псионика» доделал всё остальное. Блюститель порядка отдал честь и шагнул в сторону, освобождая проход. А я почувствовал, как тревога агентов в саду снова сменяется на ленивое ожидание.

Первый барьер я прошёл. Как и предполагал, было несложно.

Сохраняя предельно деловитый вид, я промаршировал до края дорожки, ввинтился в задние ряды зрителей и начал пробираться вперёд. Заметив движение в толпе, охрана Светлейшего напряглась. Двое у колонн набычились, неотрывно отслеживая мои перемещения. Тот, что стоял у крыльца, медленно пошёл наперерез, с тем чтобы меня перехватить.