Изгои (Часть 4)

Кроме регулярных интенсивных тренировок, чтобы отвлечь свой разум от мучительных и бесплодных раздумий, он брал книги из зоновской библиотеки, где, на удивление, был не только порядок, но и весьма приличный выбор литературы. Вёл переписку с отцом, подробно описывая ему все прелести своей беззаботной жизни на этом замечательном шахтёрском курорте. Его радовал каждый проведённый в этом бедламе день. День свободы. День без наркотиков. Он с интересом играл в свою игру, и не чувствовал себя в заключении. Он понимал, как нужна ему эта передышка для скрупулёзного анализа и переосмысления всей своей прошлой жизни.

И что примечательно, весь лагерь сидит на игле, все играют в самоубийственные демонические игры, а они, горстка храбрецов, бесстрашно встали на борьбу с окружающим их со всех сторон злом. Тем, кто в колонии садится на иглу, никогда не известен итог этого «сиденья». Может быть, придётся кончить свои дни за дозу на чьем-нибудь пере, можно и сдохнуть на кумаре в изоляторе под удары озлобленных оперов. За кайф приходится платить вдвойне. Провидение послало наших друзей в самую чёрную задницу, где собрались самые гнойные отморозки, самые твердолобые изгои нашего общества. И они должны пройти выпавший на их долю путь достойно, укрепив свой дух опытом борьбы. Они надеялись и верили, что смогут преодолеть всё. Для этого они и объединились в самом эпицентре событий, в самом логове ненасытного зверя. А уж искушений на каждом шагу было у них предостаточно: то одни предлагают, то буквально под носом варят своё вонючее варево другие страдатели…

Необходимо было в процессе борьбы научиться спокойному, ровному отношению к явно враждебному наркопоглощённому окружению, и заниматься, не отвлекаясь на соблазны, своим делом. Жизнь ведь продолжается. Несмотря ни на что: воюешь ты или уже смирился в кабале. Она равнодушно обходит то место, где ты торопишься что-то изменить, пока не поздно.

На улице – крепчающий с каждым днём сибирский морозец. Вечерний сумрак всё раньше переходит в непроглядную северную ночь. Тихо, безрадостно планируют с вольного неба снежные комочки. Даже решёток, плотно окружающих жизненное пространство, почти не видно… Арбалет с наслаждением работает на турнике. Раскованно, со спортивным вдохновением выполняет различные упражнения и… забывает, что находится в тюремных застенках. Разум его свободен. А окрепшее тело благодарит своего хозяина за заботу, за напряжённый физический труд, только после которого оно испытывает истинное удовольствие. Между упражнениями Арбалет ходил возле турника туда-сюда и думал.

Он благодарил всевидящего и всемогущего, своего великого бога Рода, что он не оставляет его в самые тяжёлые времена, что с великодушной дальновидностью открывает ему глаза на окружающий мир, на происходящие в этом мире, непостижимые для простого человеческого разума, явления и события. Именно по божественному откровению Арбалет осознавал истинную свободу не как призрак, парящий где-то по другую сторону колючей изгороди, а как реальность, живущую в его душе и сердце…

А вся зона вокруг получает другие «удовольствия». Наркотиков – полное и разнообразное изобилие. Взять или купить можно в любое время дня и ночи…

Но Арбалету, как и его друзьям, больше не надо было этого губительного дурмана. Да, он в тюрьме, но он свободен, он старается полнее осознать эту восхитительную внутреннюю свободу и насладиться ею сполна, поделиться её ощущением со своими друзьями, которые сплотились плечом к плечу в противоборстве с торжествующим победу наркотическим злом.

Но вся сидящая на игле зона, косо, с едва скрываемой ненавистью, смотрела на эту отчаянную четвёрку. Зависимых и обречённых зеков бесила стойкая сплочённость уральских парней. Их зачумлённое стадное сознание возмущало то, что кто-то не хочет быть такими же, как они, и отказывается включаться в эту всеобщую безумную наркотическую гонку с её естественным финишем в гробовом аду. Эта небольшая группа молодых парней осмелилась прийти в чужой, захлёбывающийся наркотой дом со своим свободолюбивым уставом. Не любит наш народ (а может быть, кукловоды, скрывающиеся за народными спинами?) тех, кто отличается от общей человеческой серой массы или идёт против бредущей в пропасть толпы.

Заколотая масса не только возмущалась необычным поведением наших друзей, но где-то глубоко в своём замутнённом подсознании не только уважала, но и побаивалась их, понимая, что в серьёзных обстоятельствах они встанут друг за друга и поставят на кон не только свои головы и жизни, но и многие чужие жизни и головы. Но косые враждебные взгляды и туповатые насмешки продолжались.

– А, бывшие наркоманы, а теперь спортсмены…

– Нет, – спокойно отвечал им Димыч, – мы, наоборот, бывшие спортсмены, а наркота осталась за бортом.