Изгой. Истерзанные крылья

Странно. Очень. Но причин не верить ей у меня не было.

– Ты прочла её?

– Не всю. Ты хочешь забрать книгу?

– Нет.

В этом не было никакого смысла. Скоро она и так узнает всё сама. Для неё же лучше, если она будет немного готова к тому, что увидит.

Но всё же… как книга попала в магазин? Её подкинул туда кто-то из служащих князю? Или кто-то из демонов? И зачем вообще демонам понадобилась Эстель?

Целый рой вопросов кружил у меня в голове, заставляя хмуриться все сильнее. Я не должен был думать об этом, все это не моя забота. Но внутри зародилась странная тревога – чуждое и непривычное для меня чувство.

– Мне нужно идти. – Я встал и направился к выходу, спасаясь от странных ощущений, которые рождала во мне близость Эстель.

Эстель… сейчас, когда она была на расстоянии вытянутой руки, сложно было думать о ней как о безымянной девушке и бездушном, безликом объекте охраны. Нет, она была яркой, как первая звезда на небе. И такой же манящей.

– Куда? А что, если… – Её голос дрогнул. – На меня снова нападут?

– Я уже сказал – я буду рядом. Вон там. – Я показал рукой на здание напротив её окна.

– А что, если ты не успеешь?

– Успею. Я перемещаюсь очень быстро.

Я решительно отметал все её возражения, пока внезапно не оказался повержен одним-единственным словом, произнесенным тихим голосом:

– Останься.

* * *

– Останься…

Короткое слово – одним выдохом. Я произнесла его раньше, чем поняла, чего прошу на самом деле. Не того, чтобы Киаран сегодня остался рядом, а чтобы он не исчезал ни завтра, ни когда бы то ни было. Он – словно попытка снова стать живой, незримая связь с тем местом, в которое я так быстро безоговорочно поверила. Казалось, стоит Киарану выйти из моей квартиры, и всё случившееся окажется лишь мимолётным сновидением, яркой вспышкой, которая оставит после себя лишь воспоминания.

Он остановился, и по его напряжённой позе, по тому, как сжались в кулаки руки, я поняла, что он сомневается уходить или исполнить мою просьбу. Киаран не оборачивался, а я жадно смотрела на него, но больше не произносила ни слова. Если он не почувствовал, насколько я нуждаюсь в том, чтобы он находился рядом, больше я ничего не могу сделать.

– Хорошо. Но…

– Не надо никаких «но». Просто останься.

Он обернулся слишком поспешно, посмотрел на меня с прищуром в тёмных глазах. Что хотел сказать – оставалось только догадываться. О том, как я глупа? Возможно. О том, что в такой его близости нет нужды? С этим я готова был поспорить. Лишь бы только не уходил.

– Хорошо, – всё же решил он, и я с облегчением выдохнула.

Неважно, что будет после. Неважно, зачем он здесь. Сейчас Киаран был рядом, и мне хватало этого с лихвой.

– Хорошо, – ответила я эхом, и черты его лица смягчились.

Стирая с тёмной куртки Киарана следы багровой крови, я отстранённо наблюдала за тем, как вода в раковине окрашивается в алый. В воздухе витал металлический запах, смешанный с нотками аромата, от которого я испытывала ни с чем не сравнимое ощущение. Так пахнет горькая полынь, чудом выросшая на каменистом безжизненном склоне. Обласканная ветром, обожжённая безжалостным солнцем, она источает удивительный запах, который невозможно забыть. Как прикосновение к чужому, но знакомому миру, воспоминания о котором кто-то стёр из моей памяти, оставив взамен лишь краткие сны.

– Теперь почти чистая.

Вернувшись в комнату, я протянула куртку Киарану, который стоял возле окна в моей спальне, будто опасался, что с улицы может прийти новая опасность.

– Спасибо.

Он повертел куртку в руках, отложил её на диван, и я снова выдохнула. Да что со мной такое? Почему мне так не хочется, чтобы Киаран уходил? Ведь он же будет рядом, поблизости, как и обещал. Почему так нужно, чтобы Киаран остался в моей квартире?

– Я схожу в душ, а потом можно ложиться спать, – неуверенно проговорила я, глянув за окно, где по небесам разливался лавандовым цветом ранний вечер. Дождь неожиданно прекратился, и как будто не было тех беспросветных серых унылых дней.

До ночи оставалось несколько часов, спать не хотелось, но чем ещё заняться, я не знала.

Киаран кивнул и снова отвлёкся на свои наблюдения, а я быстро, будто каждая минута была на счету, отправилась в душ.

Стоя под горячими струями воды, смывающими усталость и напряжение, я думала о мужчине, который был в нескольких метрах от меня. Дверь в ванную казалась незначительной преградой. Если бы Киаран захотел, ему бы хватило доли секунды, чтобы войти.

Чёрт… И почему я думаю об этом? Почему думаю о мужчине, которого знаю от силы два часа? Да и знаю ли? Он порождал во мне в сотни раз больше вопросов, чем давал на них ответов. Способен был свести с ума своим молчанием, и самым верным было отправить его туда, куда он так стремился всё это время – подальше из моей квартиры. А вместо этого я думала, что было бы, если бы он решил зайти в ванную, когда я принимала душ.

– Надеюсь, ты хотя бы мысли не читаешь, – пробормотала я, спохватившись слишком поздно, и быстро смысла с себя пену, отчаянно ругая себя за фантазии, которым здесь было не место. И не время.