Изгой-один

«Ты даже не представляешь насколько», — чуть было не вырвалось у разведчика. Его мысли вернулись к разговору с генералом Дрейвеном в ангаре. Заверения в том, что Андору всецело доверяют, быстро осели где-то в дальнем уголке памяти, но приказы — приказы Дрейвена были словно выбиты в камне. «Гален Эрсо — ключевая фигура имперской военной программы. Нет надобности брать его живым».

«Найти и уничтожить на месте».

Дрейвен желал увидеть Галена мертвым — и стоит ли корить его за это? Покончить с человеком, на руках которого, без сомнения, кровь бессчетного количества мирных жителей, — не только справедливо, но и верно с практической точки зрения. Эрсо годами работал на имперскую военную машину, так что счастливого конца ему ждать не приходится. Если убийство ученого спасет хотя бы одну жизнь, это уже будет повод для праздника. И даже если нет, такой поступок все равно видится оправданным. Разведчика ничуть не беспокоило противоречие между приказами Мон Мотмы и генерала Дрейвена. Привести Галена Эрсо на слушание Сената, раскрыть тайный замысел по созданию разрушителя планет, поднять такой переполох, что гражданское правительство открыто выступит против Императора Галактики, — все это попахивало абсурдом, с какой стороны ни посмотри.

Мон Мотма добивалась разрядки напряженности — политического решения конфликта за счет стремительной военной операции. С точки зрения Кассиана и Дрей- вена, такое решение далеко от реальности. Вооруженные силы Империи верны своим командирам, а командиры считают, что и сами, без Сената управляют Империей вполне эффективно. И они правы. Рассчитывать на мирную передачу власти не приходилось. Но Мон Мотма была идеалисткой. Оперативник подозревал, что она хочет добиться сенатского слушания не потому, что верит в его действенность, а потому, что чувствует себя обязанной попытаться. Кассиан восхищался главой Альянса. Разделавшись с Галеном Эрсо, он освободит ее от обязательства тщетно искать мирные способы разрешить этот конфликт.

И несмотря ни на что, разведчик был встревожен.

Он сопровождал девушку, почти подростка, на встречу с давно потерянным отцом. Девушку, которая явно унаследовала от Со Герреры его буйный нрав и холодный профессионализм, даже невзирая на отсутствие какой бы то ни было генетической связи. Андора пугало отчаяние, которое он видел в ее глазах. Неужели другие его не видели? Неужели ему просто почудилось? Кассиан не знал, что тревожит его больше: то, как он поступает с Джин Эрсо, или то, как она поступит с ним, если когда-нибудь узнает правду.

ГЛАВА 3

Бодхи надеялся, что его страдания скоро закончатся. Надеялся, что Со Геррера услышит его и освободит, о саднящих болячках на ногах позаботятся, руки развяжут, а с головы снимут этот грубый отвратительный мешок и пилот снова сможет видеть, слышать и дышать.

Если в это не верить, то так и свихнуться недолго.

Он шагал с повстанцами почти весь день. О времени Бодхи судил только по проблескам солнечного света, пробивавшимся сквозь мешок. Пустыня закончилась, и конвоиры завели его в какое-то укрытие — постройку или пещеру, где слабое тепло солнца более не ощущалось. Теперь перебежчик стоял на коленях на шероховатом каменном полу и ждал. Рядом без конца сновали какие-то тени, в отдалении слышались шаги, в соседних помещениях раздавались голоса. Бодхи не пытался говорить. Во рту пересохло.

Гален Эрсо описывал повстанцев совсем не такими: галантные мужчины и женщины со справедливостью в сердцах, которые противостоят всем тем ужасам, что повидал на своем веку Бодхи, делам, к которым и он приложил свою руку. Нет, то были мятежники, о которых постоянно предостерегала Империя: убийцы, преступники и террористы, прикрывающие свои неприглядные действия мнимым патриотизмом. Те, которые ради даже крошечной победы не задумываясь разбомбят космопорт и положат при этом кучу народу.

Наверное, Со Геррера не такой. Он не мог быть таким.

— Ложь!

По комнате эхом разнесся хриплый вопль. Голос словно принадлежал призраку. Его сопровождал ритмичный металлический лязг, напоминавший звук работающего поршня.

— Обман!

Сколько ярости было в этих выкриках…

— Давайте взглянем.

Приказ, исходивший из самой жуткой бездны.

Бодхи продолжал прислушиваться к шарканью и громыханию. Наклонив голову, он пытался разглядеть хоть что-нибудь, но видел за тканью мешка лишь смутные силуэты.

Бодхи Рук. Пилот грузового транспорта.

Чьи-то пальцы неожиданно схватили его и рывком поставили на ноги. Парень так и повалился бы наземь, не сожми незнакомые руки его плечи, словно тиски.

— Местный, — хмыкнул призрак. — Есть что добавить?

У него было вот это, — еще один голос, говоривший на другом языке. Бодхи определил, что это был тот тогнат с респиратором. — Голочип. Незашифрованный. Нашли у него в ботинке, когда схватили.

Бодхи рванулся вперед. Он не пытался бежать, просто хотел привлечь внимание.