Изгой (Павел Веласкес-1)

Через тридцать минут, когда парень после двух блокпостов и субботних ограничений на улицах, подъехал к больнице, Мелендес с сожалением посмотрел на опустевший кофейник, на тарелки с остатками еды, и, тяжело вздохнув, вылез из-за стола. Прошёл через широкий проспект к зданию Службы, постовой услужливо распахнул дверь.

— Вас ожидают, сеньор, — отрапортовал он.

— Что за суббота выдалась, всем на месте не сидится, — маг прошёл в вестибюль, где стояла женщина-полицейский.

Настя Волкова была вне себя от злости. Особенно тогда, когда поняла, что этот маг, с которым она должна была встретиться, и которого прождала почти сорок минут, всё это время сидел в закусочной напротив — высокие окна первого этажа давали отличный обзор. Но виду не подала, наоборот, широко улыбнулась, протянула руку, которой с большим удовольствием выхватила бы пистолет, и влепила бы в довольную рожу мага тридцать пуль, одну за другой, очередью.

— Детектив Волкова, — представилась она. — Лейтенант Эскобар связывался с вашим начальством. То есть с руководством отделения.

Маг всё так же улыбался, словно не заметил оговорки. Он с интересом рассматривал девушку. Светлые волосы контрастировали со смуглой кожей, немного раскосые глаза, плоское лицо с маленьким носом и выступающие скулы говорили о том, что в роду у девушки явно были не только европейцы. В детективе был заметен характер, такая вцепится, и потом не отвяжешься.

— Могу я получить досье на Веласкеса? — не дождавшись ответа, продолжила Настя.

— Нет, — Мелендес не торопясь покачал головой, — это исключено. Приходите с разрешением от судьи.

— Но как же так, — Настя закусила губу, — что там такого секретного?

— Присядем, — Мелендес показал на скамью, подождал, пока детектив сядет, и примостился рядом, — строго между нами, детектив. Павел Веласкес родился на Свободной территории, и сюда, в столицу, попал только два года назад. Вы представляете, как проверяются и через что проходят маги, пока не поступили к нам?

Волкова покрутила головой.

— Сначала они попадают в приют, все — примерно в одном возрасте, от пяти до восьми лет. Это три острова в средней зоне, там отличные условия, вышколенный персонал и строгий надзор. Полная изоляция от мира, круглосуточное наблюдение. И всё равно, большая часть детей погибает до двенадцати лет, от разных причин, но все они связаны с этим проклятым даром. Когда я жил в таком приюте, мой сосед по комнате сгорел у меня на глазах — посреди ночи, может, страшный сон приснился, или что-то ещё. До сих пор помню его вопли и запах тлеющих волос, то, как тело выгорало изнутри, начиная с живота, он был в сознании, смотрел на меня, а я ничем не мог помочь. Так вот, те, кто выжил, как правило возвращаются обратно, в семью, и каждому назначается куратор, собственно, он и следит за магом до совершеннолетия. Если их семьи живут на землях столицы или протекторатов, мы можем это контролировать, но если, вот как у Веласкеса, родственники оказались со Свободных территорий, куратор сам решает, что и в каком виде отображать в деле, и как часто навещать подростка. На некоторые земли даже специальные отряды полиции не суются, особенно туда, где живут китайцы.

— А когда маг становится совершеннолетним?

— Лет в шестнадцать-семнадцать в среднем, а так — с двенадцати до девятнадцати, всё зависит от индивидуального развития. Происходит естественная стабилизация и закрепление изменений в РНК, после которых он уже не опасен ни для себя, ни для других, конечно, если носит блокиратор. Именно тогда за ним начинает следить отделение ближайшего протектората, стабильный ДНК-профиль вносится в ген-карту, начинаются постоянные посещения и проверки, а когда маг переезжает, его досье передаётся в новое отделение. Точно так же было и с Веласкесом. Он поступил к нам два года назад. Примерно. Может быть, чуть раньше, чем два года.

— И что? — Настя нетерпеливо тряхнула головой.

— Его досье. Оно было практически пустым. Так что вы зря теряете время, пытаясь что-то здесь разузнать, детектив Волкова, — Мелендес встал. — Но, если не верите мне, дождитесь вторника, судья Суон будет на месте к обеду, сразу после игры в гольф.

Павел поднялся по ступеням на площадку перед входом, подошёл к парапету, облокотился на него. Нужно было придумать причину, по которой он сюда заявился, обычно у магов проблем со здоровьем не возникало. Тело должно было серьёзно пострадать, до такой степени, что самостоятельное восстановление становилось невозможным. Например, потеря конечности, или сильный ожог. Парень не собирался отрезать себе руку только для того, чтобы отдать украшение случайной знакомой. Он вообще начал сомневаться, что правильно поступил, отправившись сюда. Если Клэр до сих пор не вспомнила, где оборонила серёжку, то значит, не так уж она ей и нужна.

Хотел ли он ещё раз увидеть её? Нет, не особо. Но что-то тянуло его внутрь, в больницу.