Изгой (Павел Веласкес-1)

— Зачем? — молодая женщина не отрываясь смотрела на экран, одновременно водя пальцем по планшету.

— Так дней-то всего триста тринадцать, и они решили, что хорошо, если в каждом месяце будет четыре недели, а весь декабрь мы будем отдыхать, Рождество одним махом и Новый год. Маша, ты меня слушаешь?

— Ещё бы, — от монитора Маша Карпова не оторвалась, но послала Франсиску воздушный поцелуй. — Правильно решили, а то с этими месяцами и неделями всегда была путаница, луны здесь всё равно нет. Садись, я тебе кое-что покажу.

Франсиску подкатил кресло к длинному, во всю стену, рабочему столу, уставленному приборами, и тоже уткнулся в монитор.

— Похоже на какую-то железу, — наконец сказал он. — Это кто?

— Бразильская выдра. Выловили в реке, чуть охотников не сожрала, они её и пристрелили. Сейчас уменьшу.

Изображение стало втягиваться, и появились привычные органы.

— Где это, надпочечники? Сколько же эта штука занимает места? И я сказал тебе, что ты прекрасна, как горный цветок?

— В этом всё и дело, — Маша улыбнулась, чмокнула Франсиску в щёку. — Это одна клетка, пять сотых миллиметра. Я проверила ещё мышей, рыб и пауков, только у мышей она есть. Полагаю, что и у остальных животных.

— И когда ты это нашла?

— Пять недель назад, сразу после твоего отъезда.

— Погоди, — Франсиску отодвинулся, внимательно посмотрел на жену. — Ты это знала пять недель? Почему столько времени ждала?

Маша промолчала.

— Полагаю, просто осмотром это не закончилась. Когда ты это сделала? — мужчина поджал губы.

— Одиннадцать дней.

— Ты можешь умереть.

— Милый, мы все тут умрём, если не сделаем что-то, этот мир нас не любит. Но он полюбил этих животных, значит, есть способ. Тебе не сказала, потому что знала, что ты будешь против. Да и связь была паршивая.

— Конечно, я буду против. Ты вполне могла эту штуку подсадить мне. В неизменном виде?

— Конечно же нет. Я сделала биоимплант, оставила только РНК, размножила, и в одну из копий подсадила свою ДНК. Потом неделю наблюдала, параллельно запустила обработку на компьютере.

— И на что это похоже? — казалось, Франсиску совершенно не огорчён.

— Вот, — Маша достала пенал, в котором лежали белые капсулы, все — пронумерованные. Ячейки с номерами 1,3 и 4 были пусты. — Эта штука поселяется в кишечнике, а потом появляется на одном из надпочечников, на третий или четвёртый день. Я второй день хожу без очков, и дышу без фильтров. Твой номер — два.

— Отлично, — мужчина забрал капсулу, не раздумывая проглотил. — Жаль, отец не дожил, он так хотел нормально гулять по улицам и хоть раз искупаться в океане. Ты просто чудо, любовь моя. Знаешь, они обязаны будут назвать этот город в честь тебя. Ну или хотя бы больницу.

29 год от Разделения.

Нижнее поселение, Параизу.

Качели отчаянно скрипели, раскачиваясь всё сильнее и сильнее. Девочка лет восьми радостно смеялась, крепко схватившись руками за прутья. Дом находился на краю густого леса, расчистка территорий под новые кварталы шла ускоренными темпами, но ни рук, ни техники не хватало.

— Сильнее, — кричала девочка, выпрямляя ноги, когда качели неслись вперёд, и поджимая, когда они откатывались назад. Она была укутана с головы до ног, только очки торчали. — Давай ещё. Поднажми!

Отец улыбнулся, слово было не детское, и поэтому звучало забавно.

Возле забора появилась змеиная голова, таща за собой длинное тело, не меньше тринадцати метров, с плотно серовато-зелёной кожей, на которой словно нашлёпки в два ряда были оттиснуты бурые пятна, змея не спеша поползла к дому. Пришельцы распугали всю дичь, и ей приходилось нелегко, последний раз она ела три недели назад. Считать анаконда не умела, зато точно знала, что рядом находятся мягкотелые вкусные существа. Двое — точно, она решила начать с того, что поменьше.

Женщина успела только закричать, когда удав начал обвивать её ноги, попыталась освободиться, но тот коротким движением сломал ей берцовые кости. Мужчина дёрнулся, чтобы кинуться к дому, но сначала попытался подхватить ребёнка. Резко дёрнул качели, они потащили мужчину за собой, ударив лбом о столб, и он потерял сознание.

Девочка от рывка свалилась вниз, перекатилась, и уселась на землю, глядя на мать.

— Беги, — закричала та, змея потихоньку обвивалась вокруг женщины, когда жертва сопротивляется и кричит, её тело становится особенно вкусным.

Ребёнка не надо было упрашивать, девочка вскочила, встретилась глазами со змеёй, та тоже замерла, покачивая головой, и пристально смотрела на десерт немигающими глазами.

— Давай же, беги, — прохрипела мать.

Навряд ли она заметила, что глаза у девочки поменяли цвет, стали из серых салатовыми. Словно кто-то управлял её телом, она вытянула руку ладонью вперёд, а потом резко сжала пальцы. Змея вспыхнула изнутри, в прорехи в коже вырывалось пламя, она вытянулась, стоя на кончике хвоста, так, что оказалась выше конька крыши дома, а потом рухнула на землю.