Изгой Проклятого Клана. Том 2

— Да-да, так и сказали. В общем, мне стало интересно. Я всё равно собирался с тобой встретиться. Как-никак, мы с тобой новые соседи. А хороший сосед, как известно, ближе родственника.

— Где твоя охрана?

— Рядом, — только улыбнулся он.

Невидимые?

Или снайперы, прячущиеся в лесах и держащие меня на прицеле?

Дубровский сказал:

— Теперь идём в дом! Заварим чай! У меня с собой есть! А то после моей прогулки по лесу, страсть как охота почаёвничать в хорошей компании!

Отказ может быть воспринят как оскорбление.

И повлечь за собой массу проблем.

Но сам Дубровский пока вызывал только подозрения своим экстравагантным поведением. Будто он пытался притупить мою бдительность.

Я завёл его в дом. Мы сели за большим деревянным столом.

Я велел Яшке заварить чай из взятых у Дубровского листьев.

Не дождавшись, пока вода закипит, Дубровский вернулся к разговору.

— Так вот, Руслан. У нас с тобой целый перечень важных тем. Все мы сегодня обговорить не успеем, так что начнём с важного. У моего рода с кланом Яровых был заключён договор по размежеванию границ. Он касался именно территорий, которые Северские считают своими, — он широко улыбнулся.

Хмурый Яшка поднёс чашки и поставил перед нами. Дубровский кивнул ему и продолжил говорить:

— Недавно твой род вышел из состава клана Яровых, а значит, вы теперь сами по себе. К слову, забыл поздравить тебя с этим! Вы теперь независимы! Вот только договора о размежевании границы между Северскими и Дубровскими нет. А спорная земля — есть. Тебе придётся её вернуть.

Глава 8

Я с ледяным спокойствием посмотрел ему в глаза.

Внимательно.

Пристально.

Но он и бровью не повёл, сохраняя почти добродушную полуулыбку. Словно мы с ним старые друзья, которые случайно встретились после долгой разлуки.

А не люди, чьи рода поколениями сосуществовали рядом друг с другом. И, насколько подсказывала память Руслана, в прошлом не один раз воевали.

— Граф, ты всерьёз полагаешь, что что-то от меня получишь? — спросил я без тени иронии.

Его мой вопрос не смутил.

— Разумеется. Вопрос только: что? Если у тебя есть, что предложить взамен земель моего рода, то я с радостью выслушаю твоё предложение. А если нет, то, извини, будем разговаривать в имперском суде. Однако предупрежу сразу: у меня первоклассные юристы! И достаточно денег, чтобы их оплатить.

Нет…

Ему не земля нужна.

Это точно.

Он прощупывал меня на то, поддамся ли я на его давление или нет. Так он знакомился. Пытался понять, что я из себя представляю как глава рода. И исходя из результатов, он сложит своё впечатление и будет строить взаимоотношения в дальнейшем.

Либо он будет уважать меня.

Либо посчитает слабым. А значит — выжмет из меня всё, что можно.

Типичный хищник, притворяющийся мирным соседушкой. Волк в овечьей шкуре. Причём начал специально с такой мелочи, как спор за никому не нужный кусок земли.

Вопрос не рациональной пользы.

Но авторитета.

Лицемер.

И это было прекрасно. Чтобы я сразу мог понять, с кем имею дело.

— Можешь попробовать, — я пожал плечами, не показывая никаких чувств. — Выступим в суде. Выслушаем друг друга. Насколько я знаю, граница между нами — сплошной лес. Там нет ничего ценного. Твоё требование — это не более чем попытка меня продавить, Дубровский. И я в эти игры играть с тобой не собираюсь. Забудь о возвращении каких-то земель. Хочешь суда? Будет суд. На этом точка.

— Ты ведь его проиграешь.

— Посмотрим. У Яровых остались все документы, касающиеся разграничения. Они не откажут мне в их выдаче.

— О, значит это правда, что новый глава клана — твой друг? — он прищурился.

— Это наше с ним личное дело, — невозмутимо сказал я.

— Точно. Не туда я полез, согласен. Однако, твоё упрямство может выйти боком и тебе, и тому, что осталось от твоего рода. На тебя и так кое-кто точит свой ледяной зуб, — Дубровский усмехнулся, имея в виду Морозовых. — Зачем ругаться ещё и с нами? Уступи. Тебе эта земля всё равно не нужна. А то, что ты уступил её, никто не осудит. Ты — одиночка. Глава безлюдного вольного рода. Какой с тебя спрос?

Перешёл к манипуляциям типа: «уступить — это не страшно, ты же маленький».

И вот конкретно такое обращение в моменте раскалило мои эмоции.

Какой с меня спрос⁈

Никто не осудит⁈

Глава безлюдного вольного рода⁈

Я чуть стиснул зубы, всеми силами сдерживая бурлящий внутри меня гнев. Я бы вбил Дубровского головой в стол. Но при этом я понимал, что, возможно, именно вывести меня из себя он и хотел.

Вот только я не собирался доставлять ему такого удовольствия.

Ничто не выдало моей злости. Ничто не позволило Дубровскому ощутить даже самую маленькую, но важную победу в нашем разговоре.

Зато я сразу же пошёл в контратаку, со словами:

— Ты что, живёшь только тем, что ожидают от тебя другие аристо?

— Не понял, — он чуть смутился.