Изгой (СИ)

— Вот, месье Смоль, ровно тысяча. Кредитными билетами имперского казначейства, — сообщила блондинка результаты подсчётов. — Я вам сделала разным номиналом.

— Спасибо, — показательно обрадовался я и протянул руку к деньгам.

Первым моим деньгам в этом мире.

Они сильно отличались от привычных размером и цветом. Рыжие прямоугольники, примерно с ладонь, достоинством в рубль — этих мне досталось две полных пачки. Ещё одна, зелёненькая, размером со средний блокнот — трёшки. И последняя, синенькая, тоже полная — на половину листа А4 — по пять рублей.

«Ага, наверное, так и делить будут, — подумалось мне. — Пятьсот, триста и двести. Вряд ли у них равноправие».

На всех банкнотах, рыжих, зелёных и синих, стоял номинал, двуглавый орёл под имперской короной и подпись управляющего казначейством. Хотелось бы, конечно, купюры покрупнее — с портретами императоров — но здесь, похоже, они не в ходу. Райончик не тот.

«Да и ладно, для начала пойдёт», — подумал я, рассовывая пачки банкнот по карманам.

После чего снова поблагодарил блондинку и, звякнув колокольчиком, вышел за дверь.

Секунд через десять, колокольчик звякнул ещё раз. Второй амбал выждал паузу и отправился на охоту.

Вот только охотником будет не он.

* * *

Костоломы из «Раскольников Траст» не напрягали извилины и устроили самую простую из возможных ловушек. Лысый поджидал меня посерёдке пустынной улицы. Модный шёл по пятам, отсекая путь к бегству. Местное шакальё благоразумно рассосалось кто куда и попряталось по укромным углам. Очевидно, эти двое были самыми крупными жабами в здешнем болоте.

Но я не парился. Ко мне вернулся «Инсайт», а значит, все остальные способности тоже усилились. Теперь у этих дебилов против меня шансов нет. Главное сейчас — не слажать и правильно выбрать момент.

— С таким креативом могли бы меня грохнуть прямо в конторе, — хмыкнул я, остановившись в пяти шагах от лысого.

— Вот ещё. Кровь потом оттирать… — с ленцой отозвался тот, ничуть не скрывая намерения.

— Может, всё же пройду? — спросил я и прищурился.

— Нет, — лысый отрицательно помотал головой.

— Ну тогда пеняй на себя.

Тот в ответ хрустнул шейными позвонками.

Между лопатками нарастало жжение — «Инсайт», этаким своеобразным парктроником, показывал удалённость и направление главной угрозы. Я не оборачивался, ждал и внимательно следил за лысым противником.

Он бросил взгляд мне за спину.

В позвоночник кольнуло.

В движение мы пришли одновременно.

Лысый дёрнулся с места ко мне. Я, для пущего эффекта выкинув руку вперёд, крикнул:

— Замерли оба! — и вместе с тем активировал «Убеждение».

Лысого накрыло на полушаге, он окостенел, не в силах пошевелиться, не удержал равновесие, начал падать. Я оглянулся, чтобы посмотреть, что со вторым…

И выхватил в лоб битой. Той самой — плоской. Плашмя.

Перед глазами вспыхнуло. Фуражка слетела. Голову откинуло от удара.

«Почему не сработало?», — промелькнуло напоследок в сознании, и я завалился навзничь.

* * *

Очнулся от истошного вопля Мишеньки, практически сразу.

— Отпустите, мерзавцы! Я младший граф Смолокуров! Вам это с рук не сойдёт! Мой Род от вас мокрого места не оставит!

— Вот хрен ли орать? И так голова раскалывается… — буркнул я и хотел пощупать шишку на лбу, но понял, что не могу. Телом я не владел.

Модный, ухватив Мишеньку за волосы, деловито волок его в подворотню. Тот бился в истерике, царапался, кричал, елозя ногами по земле. Следом ковылял лысый, и вид у него был очумевший. Я же превратился в беспомощный сгусток сознания и мог лишь беспомощно наблюдать. Судя по всему, удар битой поменял нас местами с прежним хозяином тела.

«Слышь, мелкий, уступи руль взрослому дяде», — мысленно крикнул я, пытаясь вернуть контроль.

Но Мишенька орал как резаный и меня не услышал, а попытки не увенчались успехом. Я по-прежнему не мог шевельнуть ни единой конечностью. Естественно, по собственной воле.

«Офигенно, и что теперь делать? Я, считай, только жить начал, не хотелось бы вот так умирать».

Тем временем Модный затащил его… меня… нас в первый попавшийся двор, бросил в бурьян у сарая и, придавив коленом, чтобы мы не трепыхались, принялся сноровисто обыскивать. Деньги перекочевали в его карман, и он потянул из сапога нож.

«Ну вот и всё. Похоже, приехали…»

«Сделайте, что-нибудь!» — взвизгнул Мишенька.

«А что я могу?»

Помощь пришла, откуда не ждали.

— Слышь, Жало, погодь, — остановил подельника, очухавшийся к тому времени, лысый.

— Чего ещё?

— Он что-то там балакал про Род.

— Да какой к бесам Род! — Модный потянулся к моей шее ножом.

— Погодь, сказал! — прикрикнул на него Лысый. — Надо помараковать.

— Да чего мараковать-то? Лавэ мы взяли? Взяли. Пришьём его, да дело с концом.

— Взяли, — передразнил его Лысый. — Копейки мы взяли. Ты хоть представляешь, сколько бабла можно срубить за высокородного? Вот то-то. Ну-ка уйди.

Он отпихнул Модного в сторону, схватил Мишеньку за грудки и, приподнял его над землёй, спросил:

— Из какого ты, говоришь, Рода?

«Хоть посоветуйте что-нибудь, раз сами делать ничего не хотите! — прохрипел Мишенька, дрыгнув ногой. — Что мне ему отвечать?»