Изгои (СИ)

С ними поравнялась стройная и красивая девушка, одетая в синее платьице и коричневые сандалики. Фигурка у нее была просто космос. В глазах плясали искорки. В кудрявых рыжих волосах скопились соломинки. Веснушки на носу светились, а щеки пылали озорным румянцем, словно кто-то надавал ей пощечин.

— Как батя? — ответив на приветствие, поинтересовался у нее Лаптев.

— Спасибо, все хорошо, — словно колокольчик, прозвучало в ответ.

— Печь починил?

— Чинит. Говорит, к завтрашнему дню все будет исправно.

— Вот и славно. Бате привет.

— А это кто такая? — не замедлил осведомиться Луцык, глядя вслед незнакомке.

— Ванда. Дочь кузнеца.

— Хорошенькая.

— Есть такое… — председатель пожевал губу и хлопнул собеседника по плечу. — Есть, да не про вашу честь!

— Почему? Я что, рылом не вышел?

— Ты «Формулу любви» смотрел?

— Донна белла маре, кредере кантаре… Конечно, смотрел.

— Тогда шутку оттуда про кузнеца вспомнишь сам.

— Уяснил.

Джей задумчиво почесала локоть:

— Я смотрю, у вас в коммуне много молодых.

— А как иначе-то? Жизнь не стоит на месте. Люди рождаются, люди умирают.

— И воскресают…

— Ты про зомби?

— Ну да. Пора и про них бы рассказать, а, Сергей Леонович?

Тот достал из кармана платок и высморкался:

— Да что там особо рассказывать-то… Все как в американских ужастиках. Человек умирает, и через несколько часов превращается в пожирателя плоти. Убить его можно только выстрелом в голову. Ну или еще как-нибудь повредить мозг, к примеру, раскроить черепушку топором или нож в висок воткнуть. Раньше мы всегда так и поступали, но однажды один умный человек, наш конюх, предложил использовать зомби в качестве рабочей силы.

— Офигеть! — вырвалось у Луцыка.

— И я того же мнения. Идея просто великолепная! — председатель показал кулак с оттопыренным вверх большим пальцем. — Кстати, если хотите, могу показать нашу зомбюшню.

— Зомбю… Чего?

— Домик с мертвецами.

Зомбюшней, как нетрудно догадаться, называлось помещение для содержания зомби.

— Свое название зомбюшня берет из слияния двух слов «зомби» и «конюшня», — пояснил председатель.

Внешне она никак не отличалась от места жительства лошадей и представляла собой длинное строение с высокой двухскатной крышей.

Внутри было темно и воняло мертвечиной. По обе стороны от прохода располагались стойла. В десяти из них находились зомби, удерживаемые кожаными ошейниками, которые крепились к крепко вбитым в стены скобам. Рядышком суетился конюх. Горбун, на вид лет пятьдесят с гаком, бородатый, с густой копной черных волос на квадратной голове.

— Игорь, — представился он.

Луцык непроизвольно улыбнулся. Ведь именно так, Игорем, звали злодейского горбуна из черно-белого фильма ужасов «Сын Франкенштейна», который он знал наизусть. Сама собой всплыла в памяти коронная фраза этого персонажа, а язык тут же воспроизвел ее:

— Однажды меня повесили, Франкенштейн. Шея сломалась, и они подумали, что я мертв. Они срезали веревку и бросили меня здесь.

Игорь устало глянул из-под густых бровей и пробормотал:

— Никогда бы не подумал, что столько людей смотрели этот треклятый фильм!

— Прости, если обидел, но не смог удержаться. Обожаю «Сына Франкенштейна»!

— Вообще-то Игорем меня директор детского дома нарек. Меня подбросили туда совсем малюткой. Вот он и придумал имя. Большой шутник был. Хорошо хоть Квазимодой не назвал.

— То есть ты зомбонюх? — уточнила Джей.

— Чего?

— Ну если конюшня для зомби — это зомбюшня, то работник, следящий за зомби, должен называться зомбонюх или как-то так.

— Звучит как-то не очень.

— А по-моему, очень даже мило.

— Мне так не кажется.

— Ну как знаешь. А какую работу выполняют зомби?

— Разную. Они вообще способные ребята. А самое главное — выносливые и сильные. Один зомби легко заменяет пятерых грузчиков.

— Никогда бы не подумала, что зомбаки поддаются дрессировке.

— Еще как поддаются!

— В «Дне мертвецов» был дрессированный мертвяк Боб, — заметил Луцык.

Джей легонько хлопнула себя ладошкой по лбу.

— Точно! Как я могла забыть старину Боба?! А как вы их приручали?

— Гипноз, — сообщил Игорь.

— Разве зомби поддаются гипнозу?

— Наши — поддаются.

— На Карфагене Игорь обрел дар усмирять зомби, — пояснил Лаптев. — Глянет в глаза мертвяку — тот сразу как шелковый становится.

— А эти зомби… они что, безопасные? — поинтересовался Луцык.

— Вроде бы, хотя близко подходить к ним я бы не советовал, — проговорил усмиритель зомби. — Но на всякий случай мы держим их на цепях, а когда выводим наружу, надеваем им намордники.

— А чем кормите?

— Мясом.

Джей громко ойкнула:

— Человечиной?!

— Нет, конечно. Просто мясом. Буйволятина, свинина, тушканчики, тухлое, свежее. Но особенно они любят субпродукты.

— А это что такое?

— Да потроха всякие. Кишки, ливер, требуха…

— А-а-а, понятно. А мозги? В фильмах про зомби эти твари еще мозги любили.

— И мозгами не побрезгуют.

Еще Игорь рассказал, что большинство мертвецов оживают через несколько часов после смерти. А средняя «продолжительность жизни» зомби до полного разложения составляет около пяти лет, плюс-минус.