Изгой. Том 1

Ноздри затрепетали, уловив знакомый тяжелый запах весьма экзотичных духов.

— Ты зря сюда пришла, — я говорил спокойно, не оборачиваясь, отмечая про себя, что по моему голосу невозможно было сейчас понять, в каком состоянии я сейчас нахожусь. — Полагаю, что условным сигналом для тех ублюдков, которые сейчас гниют в пещерах, был не просто два красных свистка над Фудзиямой?

— Иногда, ты очень странно выражаешься. Мне в такие моменты кажется, что ты вовсе не японец. Почему так происходит?

— Потому что тебе не кажется, — и я резко развернулся, перехватывая прямо в воздухе летевший в меня сюрикен. Женщина разглядела мои глаза и отшатнулась, при этом по ее лицу, под толстым слоем белого грима, как обычно, невозможно было прочесть ничего. — Тот первый сюрикен предназначался мне? Кэтсеро случайно его своим плечом поймал?

— Ничего личного, просто небольшая плата за устранение ублюдка клана, до которого самому клану не добраться.

— Довольно откровенное заявление, — я усмехнулся, а клинок начал еще более ощутимо вибрировать, словно находился в нетерпении и теперь хотел стереть невозмутимую маску с лица этой женщины. — Но никогда не следует отправлять на дело неопытных новичков. Как правило, проколы в побочной халтурке довольно часто ставят крест на успешном исходе главной операции. — Все было предельно ясно, особенно вкупе со словами Ясуши, которые я услышал в той комнате. Клан никогда не допустит того, чтобы владеющий химитсу разгуливал на свободе и смог доставить, в перспективе, неприятности клану, одним только своим существованием. То, что хранилось сотни лет в тайне, должно так и остаться тайной.

— Какой ты красивый. — Неожиданно, вместо того, чтобы бежать в ужасе, она подалась вперед, а в ее голосе звучала настолько откровенная похоть, что меня проняло. А, ведь, красивым она называла черноглазого. На Ёси ей, по большему счету, было плевать.

Понимание, что так недалеко и до разделения сознания, немного привело меня в чувство, позволив скинуть наваждение, которое всегда окутывает мужчину в обществе этих ведьм.

Она быстро поняла, что ее чары не действуют, и тогда сделала маленький шажок назад. Я же оскалился, отпуская те чувства, которые мне лишь минуту назад удалось обуздать.

— Остров Ито ты тоже сдала за небольшую плату, а, Мидори-сан? Тебе не кажется, что ты просчиталась? — и я поднял меч, который тут же прекратил мелко вибрировать и замер в ожидании пира.

— Нет. Потому что остров я продала очень задорого. Достаточно для того, чтобы покинуть эту ненавистную мне Империю и встретить безбедную старость в Америке. — На этот раз, даже искусный макияж не скрыл того, как исказилось ее лицо. — И все было хорошо, пока эти проклятые Маэда не решили прислать сюда ублюдка Оши, который даже не догадывался, какой великий дар он носит в себе! — Она вскинула руки. — Сдохни, тварь, позорящая самое прекрасное творение Богини! — Все-так мое уничтожение — это больше личное, а деньги от Оши так, небольшой бонус к удовлетворению своих искаженных ненавистью мыслей. Внезапно из раскрытых ладоней Мидори вырвались два черных жгута, которые, извиваясь, как змеи, понеслись в мою сторону.

Вместо хоть какого-то инстинкта безопасности, который бы сейчас вопил фальцетом, глядя на этих мерзких рептилий, меня затопила с головой безумная радость предстоящей схватки.

Это было настолько сильно, что я больше не смог контролировать химитсу и потерялся в той силе, которая сейчас бурлила во мне. Последнее, что я помню, это как на поляну вышло с десяток бойцов, скорее всего, это было то, что осталось от заброшенных сюда диверсантов Ито.

* * *

— Ёси, очнись, — на лицо полилась вода, и я открыл глаза, пытаясь одновременно ухватить живительные капли пересохшей глоткой.

— Пить, — прохрипел я, и тут же почувствовал, как сильные руки приподнимают мою голову, чтобы я не захлебнулся потекшей в рот водой. Когда жажда была, вроде бы, удовлетворена, я с трудом поднял руку и отклонил кувшин, из которого меня и поили. — Что произошло?

— А что последнее ты помнишь? — я покосился на бледного Арэту, который, несмотря на бледность, стоял прямо, возвышаясь надо мной, скрестив руки на груди. Находились мы на широком крыльце, ведущем в дом, где меня и бросили, судя по всему, начав приводить в чувство, потому что очень сомнительно, что я дошел до него самостоятельно. Слишком неестественная поза была для человека, который просто лег передохнуть.

— Я устроил поминальный костер тому бойцу Ито, которому ты ноги раздробил, а потом появилась Мидори и еще Ито, а дальше ничего, — я осторожно подбирал слова. Было уже темно, я вроде бы в буйство не впадал, вначале, во всяком случае, и понять, что я призвал химитсу из дома было проблематично. Да даже Мидори сначала не сообразила, что перед ней не, в общем-то, безобидный и необученный Ёси. Говорить же кому бы то ни было о том, что я хотя бы понял, наконец-то, что со мной происходит, не хотелось. — Так, что произошло? — помимо моей воли в голосе прозвучали приказные нотки.