Изгой. Трилогия

Кто бы ни командовал ниргалами, он делал это с умом и использовал их возможности до последней капли. Никакой слепой атаки, как в прошлую нашу встречу с ниргалами. Не меньше десятка закованных в металл фигур стояли за пределами схватки и раз за разом спускали тетивы небольших, но мощных арбалетов. Остальные ниргалы наступали вперед и прижимали гоблинов прямо к боковой стене ущелья. Загоняли в тупик, не давая пробиться к спасительному выходу из ущелья. Среди шурдов металось несколько костяных пауков, старающихся задержать безудержный натиск черноплащников, но получалось это у них из лап вон плохо. Вернее, вообще не получалось – ниргалы попросту не замечали их жалких потуг. Про уцелевших мертвяков можно было и не упоминать. На моих глазах один из ниргалов небрежным рывком руки сорвал голову вцепившегося в него зомби с плеч долой, в то же время мечом начисто располовинил замешкавшегося гоблина и, не теряя даже мига, двинулся дальше, перешагивая через попадавшие друг на друга тела.

По моим прикидкам, гоблинов осталось не больше трех десятков, но их противник тоже нес потери. Я насчитал не меньше семи безжизненно раскинувшихся на снегу ниргалов. С высоты стены не было видно, как именно удалось их уничтожить, но я был полностью уверен, что без вмешательства сгархов здесь не обошлось. У хилых шурдов просто силенок бы не хватило, чтобы справиться с толстенной броней ниргалов.

– Господин, что делать будем? – спросил здоровяк, расширенными глазами глядя на кровавое зрелище у нас под ногами.

– Подождем, – коротко ответил я, смотря туда же. – Думаю, что форт остался за нами.

– Шурды точно больше не полезут, – хрипло выдохнул Койн, опираясь на рукоять топора. – Им сейчас не до этого, да и не осталось их почти. Но что это за воины в черном? Что за создания преисподней?

– Ниргалы! – зло выплюнул здоровяк. – И ты прав, Койн, – они на самом деле явились сюда прямиком из ада! По наши души! Твари мерзостные!

– Думай, что говоришь, Рикар! Не накликай беду! – Гневный окрик перекрыл даже гомон схватки. – Это всего лишь люди! Несчастные люди, чьи души сейчас корчатся в агонии!

Оборачиваться на голос я не стал. И так все ясно – отец Флатис выбрался‑таки из подземелья Подковы. Вот ведь двужильный старик. Все ему нипочем. И сразу показал свой въедливый характер. Хотя… после сегодняшних событий я был готов слушать нудные наставления священника хоть весь остаток своей жизни, да еще и тапочки за ним носить. Не окажись с нами отца Флатиса, когда пауки с мертвяками приземлись за нашими спинами, то сейчас я бы уже хрустел косточками на зубах шурдов. Или пополнил бы ряды мертвяков.

– Опаньки! – напрягся Рикар, пропустив мимо ушей слова священника, и я, мысленно выругав себя, поспешно сосредоточил все свое внимание на происходящем в ущелье. А то стою на стене, словно… словно на трибуне древней арены гладиаторов, и наблюдаю за кровавым зрелищем, попивая виноградное вино из золотой чаши! Или все же удар по голове не прошел даром? И кстати, кто такие гладиаторы?

Спохватившись, что я погружаюсь в ненужные размышления, я вновь впился глазами в картину боя и сразу уловил неладное. Пауков и восставших мертвяков больше не существовало. Из ниргалов еще двое опустились на снег и больше не поднялись. Но не это поразило меня.

Шурды больше не отступали. Наоборот – их жалкие остатки с остервенением бросились в ближний бой, отбросив бесполезные луки и плевательные трубки. Оставшиеся на ногах два пепельно‑серых сгарха отступили за спины гоблинов и ждали, пока ниргалы не выкосят хилые ряды шурдов, которых осталось не больше двух десятков. А у самой стены, прикрываясь спинами сражающихся, стоял уже виденный мною сгарх с угольно‑черной шерстью. Рядом с его лапами копошился старый шурд в белоснежных одеяниях, спешно сметая снег с небольшого участка земли и при помощи костяного жезла проводя на ней какие‑то линии, постепенно складывающиеся в сложный рисунок.

– Некромант! – исходя яростью, прошипел отец Флатис, вонзая взгляд в старого шурда. – Волшбу темную творит!

– Волшбу? Что именно он делает? – спросил я, глядя, как старый гоблин продолжает чертить на земле, не обращая внимания на продолжающуюся бойню.

– Пока не знаю, – процедил священник, стискивая посох. – Не могу разглядеть рисунок пентаграммы. Глаза уже не те…

– Что‑то вроде креста с завитушками по сторонам, – затараторил зоркий Литас. – И все это внутри большого круга.

– Круг начерчен прямой линией или извилистой? – напряженно спросил отец Флатис. – И что в центре креста?

– Извилистой, святой отец, а в самой середке непонятное что‑то – дырка в земле, а от нее словно лучи солнца во все стороны разбегаются.

– Лучи?! Черное солнце погибели! Святой Создатель, оборони и защити детей своих! – вскрикнул священник и тут же заорал во всю мощь своих легких: – Всем встать на железо! Быстро!

– Что?! – хором спросили мы, глядя на сошедшего с ума старика.

– Встать на железо! – исходил криком старик. – На мечи, щиты! Живо!