Изгои. За что нас не любит режим

Советская власть закрыла церковь Покрова в июле 1941 года. Тогда же были сняты купола, разобраны верхний восьмерик, главы и верхний ярус, чтобы воспрепятствовать немецким наводчикам использовать церковь для наведения орудий. Предосторожности не помогли: зажигательные бомбы в храм все равно попали. До 1943 года там находился лазарет. После войны в церкви сделали склад бумажных изделий. Но реставраторам и искусствоведам удалось отстоять уникальный архитектурный памятник, и с 1971 года он стал филиалом музея Андрея Рублева.

С падением советской власти РПЦ начала борьбу за отъем церковного здания в свою собственность. В 2000 году нижняя церковь перешла из ведения музея в церковное подчинение. За филиалом музея Рублева осталась лишь верхняя церковь. В 2014 году настоятель церкви Борис Михайлов обратился в Росимущество с требованием отобрать у музея и это помещение. Несмотря на возражения Министерства культуры, решение было принято в пользу церковников. Верхний храм передан в бессрочное и безвозмездное пользование Русской православной церкви, филиал музея Андрея Рублева на территории Покрова в Филях ликвидируется, 9 его сотрудников будут уволены. Музею выдано предписание освободить помещение в ближайшие дни.

Ликвидация филиала музея Рублева – безусловный успех. С нетерпением жду, когда дойдут руки и до самого музея, занимающего площади в Спасо-Андрониковом монастыре. Ведь там тоже можно устроить вместо картинной галереи что-нибудь богоугодное и душеполезное, как в Pussy Riot Church.

РБК и грустный сценарий от Кашина

Кашин в Телеграмме пишет про развитие ситуации с РБК:

«РБК же никто не закрывает. Сейчас найдут компромиссного главреда с репутацией неупыря (Прохорову на заметку – Леша Воробьев как раз ищет работу, он на Ъ-фм был в такой роли, приличный человек на должности главреда после разгрома), и он даже опубликует какое-нибудь расследование, и многие скажут, что все не так плохо.

Кому будет куда уйти, те уйдут, конечно. Два человека в Медузу, два в Ъ, и один на Дождь. На каждого ушедшего придется по три оставшихся, они будут работать, говорить, что все не так плохо, и обижаться, когда кто-то скажет о РБК в прошедшем.

Но и они постепенно будут уходить, многие уйдут через полгода с компромиссным главредом (он всегда ненадолго приходит). И понятно куда уйдут – ТАСС, РИА, ВГТРК. Рабочих мест для журналистов сейчас реально сильно больше, чем пять лет назад.

Такова моя телега».

Меня в истории с РБК удивляет ровно одно: почему их начали плющить только сейчас. Я такое развитие событий предсказывал больше полутора лет назад, когда установка новой редакции на полное и категорическое бесстрашие, в духе изначальных «Ведомостей», стала очевидна любому, даже самому стороннему и далекому от дел наблюдателю. Сегодня в России такого никто не станет терпеть, вас разгонят, сказал я Молибогу, прочитав очередной репортаж из тех, что уже ни в каком Коммерсанте и ни в какой Газете. Ру в ту пору не могли появиться в силу понятных самоцензурных ограничений. Ответ Николая приводить здесь не буду, поскольку разговор был приватный. Но с читателями этого ЖЖ я своими опасениями тоже делился, и дело было в октябре 2014-го.

Что же касается телеги Кашина, она выглядит логично, поскольку опирается на опыт дюжины других разогнанных за последние 15 лет редакций, от ТВ до Интернета. Но хочу напомнить, что в наши дни есть и совершенно другие пути для русскопишущего журналиста и вообще гуманитария, кроме работы батраком в одной из уцелевших благодаря самоцензуре московских редакций. Можно вести автономный блог (у Кашина он, к примеру, есть), преподавать, заниматься интернет-предпринимательством, писать и переводить книги, собирать новую редакцию из обломков старой, как сделала Медуза. Под грамотно составленную смету или бизнес-план можно и сегодня найти инвестицию, хоть это и сложно сделать – но так же можно, если у тебя есть имя, бренд и репутация, выйти на краудфандинговую площадку и предпродать читателям любой свой будущий продукт. Разумеется, при условии, что они его захотят, поверят в осуществимость и не впадут в ступор от затребованных сумм. И не надо мне говорить, что краудом не окупается даже Кольта. Никто не сказал, что 100 % финансирования, привлекаемого на краудфандинговых площадках, обязано поступать именно по копеечке через посредника. Родоначальник жанра, американский Kickstarter, доходчиво всем объяснил, что площадка одинаково пригодна для привлечения как мелких backers, так и серьезных инвесторов. Если кто-то, увидав ваш проект на Планете. Ру, захочет вложить в него 10 000 долларов, то он не только не захочет, но и физически не сможет просовывать эту котлету в узкую щель стандартного крауда, платя за это конскую комиссию. Он свяжется с вами напрямую и так же инвестирует. Ящик для прямой связи с создателями проекта есть в профайле любой кампании на Planeta.Ru и во всяком аналогичном сервисе. Ибо любая краудфандинговая площадка устроена как соцсеть.