Изгои Зоргана

— Элементарно, правда, это стоило нам прорыва рхаа… — буднично констатировал кардинал, — но ведь это мелочи, не правда ли, господин магистр?

С открытым от перепуга ртом, Бремиан и оставил его в полном одиночестве, отправившись вершить правосудие и историю для своей семьи. Для своего Дома.

Так вот почему сир Лилиаф, прикрывал его дела? Так вот почему кардиналу Рубинового Круга все сходило с рук? Подопытные магики? Новая раса рабов, способная творить заклинания и магические плетения? Врожденный дар к внутренней силе. Чудовищно!

— Вы безумны, кардинал Баркл! — тихо пролепетал в тишину кабинета Рогуш Фальенн.

— Вы безумны, сир Лилиаф! — вторил, чуть позже, самому себе Рогуш, цепенея от ужасающих догадок.

— Ты спятил, Вервон! Повторяю, спятил! Тебе мало выходок Бремиана? Хочешь пойти за ним?

— Отец! — начал было Вервон, но осекся под полыхающим огнем, взором Драмьенна Баркла, Первого Советника Императора.

Какой позор! Какой стыд! Его, Вервона Баркла, так опозорили перед Общиной эльфов, перед императорским двором. И еще кто, родной отец! Трудно даже сказать, почему старый и уважаемый эльф, Драмьенн Баркл, пошел на столь унизительную и фатальную выходку? Возможно, сдали нервы, а возможно, на сердце старого эльфара легло тягостное и непоправимое горькое предчувствие беды? Наверное, события последних дней больно отразились на его здоровье, и советник оступился в своих железных правилах и законах? Законы чести сыграли с ним злую шутку.

Перед глазами красневшего и кипевшего от бессильной ярости Вервона, стартовали йеранны эскадрона кардинала Рамоньера Горшана и звенья мрачного, словно грозовые тучи, оверт-кардинала Жильена Харона. Позор накрыл их орден. Дом Барклов оступился на лестнице величия и власти, на каждом шаге. Что стряслось с легендарным Домом? Что за несчастье и напасть с ними приключилась? Позор!

Столько эльфов, столько эльфаров и хорратов, сколько дежурных комендантов Небесного Свода и их офицеров стали свидетелями семейной драмы? Семейной сцены столкнувшихся лоб в лоб характеров. Сотни, а может и тысячи лиц?

Сплетен и слухов не миновать. Светские ночи будут шуметь от разговоров и судачеств. Разве можно такое пережить? Бедная Вильенна. Бедняжка Микаэлла. Что ждет в будущем подрастающего Нильенна? Насмешки и презрение Общины? — конечно, Драмьенн это все хорошо понимал, конечно, готов на любой позор и осуждение, но… жизни родных сыновей! Жизни сыновей…

Слезы готовы были политься из его глаз, заструиться по впалым и обрюзгшим от нервных переживаний щекам. Он боялся их потерять. Он не мог встретить с холодной покорностью их гибель. Даже во имя Империи! Во имя Общины! И его светлости сира Лилиафа! Нет! Только не смерть!

Пока он, Первый Советник, даже если кресло почета под ним пошатнулось, он не позволит Эльзорану забрать у него милых сердцу сыновей. Пускай идут в бой Шотьенны. Пускай теряет все Жильз, ведь ему нечего уже терять. Пускай, кто-нибудь другой, штурмует рхаа и изгоняет нечисть из Зоргана, его не волнуют государственные беды, даже если конфликтом коих, стал один из его сыновей. Плевать! Ему священна и важна их жизнь и здоровье, а обо всем, пусть заботится магистрат и Золотая Арка. Да он предатель и негодяй в отношении порядка и законов, в отношении чести и морали, но сейчас, когда судьба поставила перед ним выбор, он сделал свой шаг и свой выбор — остаться в Доме не с одним Нильенном, а обезопасить от лихого геройства ветреного Вервона. Чхать он хотел на критику орденов и на клевету циничных Домов, они попрятались за стены Императорского Дворца, ждут, когда чьи-то ручонки разгребут горячие угли и затем… разнесут славу и победу себе, разве он, Драмьенн Баркл никогда не поступал с историей Эльзорана, тем же методом? Сотни раз! Поэтому…

— Ты ни куда не полетишь…

— Не препятствуй мне отец, я уже не маленький!

— Запомни Вервон, я еще Первый Советник, и имею право тебе приказывать, будет по-моему: ты никуда не полетишь!

Скулы Вервона Баркла свела судорога, он отчаянно и безуспешно, слепо сжимал и разжимал в бессилии кулаки. Подло! Ничтожно подло!

— Но почему? Я хочу в бой! Хочу помочь Бремиану!

— Если Бремиан сможет, он прекрасно защитит себя сам, а ты… — в глазах Драмьенна стоял очевидный ответ: будешь сидеть дома! Под охраной в усадьбе.

Какое унижение! Его прячут за стенами, за маминой юбочкой.

— Я полечу!

— Нет!

— Я…

— НЕТ!!! — зашипел Драмьенн.

Спина Вервона колыхнулась, он переступил с ноги на ногу, Драмьенн убийственно пожирал его глазами — вот неслух! За спиною Вервона, в пятнадцати шагах позади стояли эльфары и верные хорраты, бешеный взор Драмьенна, на краткий миг, скользнул по стальным и отрешенным выражениям лиц, до их, в любом случае, долетали обрывки фраз и слов, ну и пусть, жиденький взвод. Остальных откомандировал бледный от горечи Харон, вслед за эскадроном Горшана. Не все ли им равно, что у них творится в семье?

Правильно, сто раз плевать, Оргул нам судья!