Изгой

– Очень... очень опасная тенденция, – невольно пробормотал я.

– Это ты про что? – уточнил Андрей.

– Да я так, про свое...

А на меня никто не обратил внимания. То есть вверх головы не задирали, на второй этаж не смотрели. Ну да, ну да...

Я серый кардинал.

Я в тени.

С одной стороны, это хорошо.

С другой...

Да нет, со всех сторон хорошо. Я не ищу славы, мне результат важен.

В ознаменование всеобщего апофигеоза последний из «трибунальцев», осчастливленный высоким рукопожатием, вытянулся во фрунт, щелкнул каблуками и, вскинув руку в салюте, взволнованно выдал:

– Для меня честь выступать под вашим началом! Я готов умереть рядом с вами!

– Во, плятт, как все запущено, – огорчился Федя. – Ты давай прекращай. Живи сто лет, не фиг тут помирать где попало. И не надо всех этих пиететов: качайся, и сам такой будешь...

– Он недавно у нас, – слегка порозовевший за поведение подчиненного Андрей счел нужным оправдаться передо мной. – Еще не обкатался, с эмоциями пацан. Ты не думай, остальные у меня не такие... Кстати, что хотел спросить: это ведь ты за Бормана пишешься, блог ведешь и всю прочую мишуру?

Ага, вот и признание: Андрей – товарищ мыслящий и наблюдательный, сразу выкупил, кто тут основной идеолог и сам себе аналитический центр.

– Да, есть такое дело.

– Мы читали твой трактат, – Андрей свойски подмигнул мне.

– Эмм... – мне стало неловко. – Да, признаю – кое-где я там был резок...

– Да ничего, все нормально. Вообще, то, что ты написал – это нам близко. Мы не мочим таджиков. Не громим рынки. Не снимаем левые махачи. Мы занимаемся реальными делами.

– Да, я в курсе. Легионеры говорили.

– Ну так за чем дело стало? Айда к нам. Вы бы нам ой как пригодились!

Предложение было столь неожиданным, что я буквально впал в ступор. Ну а вы знаете, как я это делаю: замираю, как истукан, смотрю вдаль и тихо бледнею – со стороны кажется, что умник просто обдумывает ситуацию и мудро вращает мозгами.

– А чего? – продолжал развивать Андрей, приняв мой тупичок за зрелое размышление. – «Патриот» разогнали. К легионерам вы не идете – и правильно: большая организация, легальная, вам там места не будет. Вы в розыске. Ну и чего теперь, будете мыкаться как неприкаянные? Надо к кому-то прислоняться, одни долго не протянете.

Да уж, воистину: Ленкина пропаганда сыграла с нами злую шутку. Теперь нами будут размахивать как неким знаменем все подряд встречные экстремисты. Легионеры молодцы! Познакомили, называется... Им-то что, они держатся в тени, дают другим брать на себя их дела, и вообще последовательно блюдут свои принципы конспирации. А мы, если так и дальше пойдет, скоро будем врагами государства номер один...

– Почему ты это мне говоришь, а не Феде?

– Я так думаю, что ты тут на всех влияешь и тихо рулишь, – опять подмигнул Андрей. – Так что ты подумай: если будут какие-то мысли на этот счет, не стесняйся. Координаты свои не даю – я раз в неделю все меняю. Но если чего надумаешь, Валера с Саней знают, как меня найти...

Да чего тут думать? На эту тему я уже не раз плотно размышлял – времени было достаточно, обсуждал вопрос с Федей, и мы пришли к определенным выводам.

Мы вообще не собираемся ни к кому примыкать. Потому что вступить в какое-то движение – это значит принять его «устав», согласиться с методами, принципами и правилами этого движения и в буквальном смысле утратить самостоятельность.

«Чьи вы, хлопцы, будете?»

Помните, да? То есть, хлопцы уже не сами по себе, вольные гуляки – они под кем-то. А помните, что там дальше? Если кто-то забыл, я подскажу: «Кто вас в бой ведет?!»

В бой, как я уже говорил, мы не собираемся: если бы не Ленка с Лехой – вообще залегли бы на дно и сидели бы тише воды, ниже травы. То, что происходит сейчас, – это случайность, разовая акция. Можете считать это вывихом или криком души, на ваше усмотрение.

А любое экстремистское движение – это прямой путь на нары или под пули. И не важно, чьи это будут пули: злобных киллеров или родного спецназа. Все активные движения рано или поздно берут под патронаж или уничтожают. Исключений в практике нашей страны пока что не было: это у кельтов и бывших мавров такое возможно, но никак не у нас.

Патронаж нам однозначно не светит: слишком много народу хотят нас поймать или убить. Так что все «движения» бодро топают мимо, а нам остается один, сугубо изгойский путь: удрать куда-нибудь подальше от очагов цивилизации, спрятаться и никуда не высовываться...

Мы полюбовались сверху на идиллическое единение соратников по ксенофобской фракции и тоже спустились во двор. Ленка села в свою машину – в многочисленной компании чужих мужиков она чувствовала себя неуютно.

Чуть погодя, с интервалом в три минуты, позвонили Усольцев и Леха. Усольцев сообщил: прибыли на эвакопункт, все в порядке, ждут команды. Леха передал доклад шпиона из общаги: в зверинце тихо, четверо к девяти часам убыли на дежурство в «Газават», остальные спят. Укомплектованы семь комнат. Кавказдючий покой сегодня охраняют сержанты Казбек и Ильяс, в комнате номер «десять» – две девушки.

– Девок не трогать, – сказал Федя.