Изгой

– Вижу, – Ленка завела двигатель и пробно крутанула руль. – Ну, голубчики, сдавать назад бум или где?

Я обернулся – «ЗИЛ» тихонько взял с места и пошел в нашу сторону, набирая скорость.

Колонна стремительно приближалась: я насчитал четыре легковые машины, идущие друг за другом едва ли не впритык, с минимальным интервалом. На некотором удалении за колонной шла пятая машина, но я вспомнил, что Леха говорил именно о четырех единицах транспорта, и подумал, что это, скорее всего, кто-то посторонний, просто едет в эту же сторону по каким-то своим делам.

В общем, супостаты летели навстречу, Федя сзади тоже неслабо разогнался – и я подумал: а как-то нехорошо мы встали! Дорога здесь узкая, сейчас кто-то ошибется в расчетах, и станем мы буфером между «ЗИЛом» и вот этой кремовой «Тойотой», идущей в колонне первым номером.

Ленка, похоже, подумала то же самое: она втянула голову в плечи и зажмурилась.

– Бэмц! – колонна просвистела мимо, прихватив с собой наше левое зеркало, – буквально в сантиметре разминулись!

«ЗИЛ» резко затормозил, с сильным заносом влево, и встал, раскорячившись поперек дороги.

«Тойота»-флагман, не успев как следует притормозить, смачно вписалась в «ЗИЛ» и тотчас же получила в зад от идущей за ней следом машины. Вторая и третья машины подверглись той же участи – и вся колонна некрасиво и жестко финишировала под скрежет тормозов и жуткий хруст сминаемых бамперов.

– Давай! – взвыл я.

– Даю, – Ленка проехала полтора метра, утверждая машину посреди дороги, и встала. – Все, пошли работать!

Мы выскочили из салона: Ленка с камерой, я – почему-то с револьвером (сам не понял, как достал, и, главное, зачем достал?).

– ЗА РУСЬ!!! – страшно заорал Федя от «ЗИЛа».

– ЗА РУСЬ!!! – слаженным хором ответили десятки голосов – и тотчас же из пролома, словно полчище саранчи, черным роем вывалилась толпа наших бойцов, на ходу разбиваясь на группы и принимаясь бодро окучивать вражьи тачки.

Джигиты «Самообороны», надо отдать им должное, оказали активное сопротивление: начали палить в ответ из «травматиков», некоторые, особо здоровые экземпляры, умудрились вылезти из машин и теперь яростно бились в плотном кольце нападавших – в общем, потасовка получилась весьма неслабая.

Впрочем, это сопротивление было недолгим, и подавили его быстро и очень жестоко – стальными-то прутами да при явном численном преимуществе это было несложно.

Сосредоточившись на массовке, я, тем не менее, краем глаза уловил, что из приехавшего за колонной темно-синего «BMW» высадился человек.

«BMW», притормозивший метрах в двадцати от нас, принялся ерзать туда-сюда, чтобы развернуться в обратную сторону...

А человек, в руках у которого вдруг оказалась камера, стал снимать побоище.

– Э, хорош снимать! – я сделал шаг в сторону самодеятельного репортера, но в этот момент за моей спиной раздалась длинная автоматная очередь.

Я машинально присел и укрылся за машиной – Ленка тоже присела за капот и на время перестала снимать.

– Тах-тах! Тах-тах-тах! – тотчас же испуганно залаял в ответ «ПМ».

И то и другое я регулярно слышал на стрельбищах, я, напомню, сын офицера, так что легко могу определить, из какого оружия палят, если это оружие табельное.

Осторожно выглянув из-за капота, я увидел такую картину...

У последней машины, ближней к нам, лежит джигит.

Рядом валяется автомат.

У забора Федя с Андреем суетливо стягивают бронежилет с легионера. Похоже, он ранен – хватает ртом воздух, не может вдохнуть, и дергает ногами. Тут же Усольцев рвет зубами ИПП – еще один боец сидит, прислонившись спиной к забору, держится за плечо, весь перемазан в крови.

А в трех шагах, дальше по ходу движения колонны застыл каменным идолом Борман с трофейным «ПМ» в руках.

Стоит, смотрит, не отрываясь, на распростертого джигита – выражения глаз отсюда не видать, далеко, но весь облик нашего юнги номер один пронизан пульсирующим вопросом:

Это что... Я УБИЛ ЧЕЛОВЕКА?!

Да, малыш, похоже, что так.

Ты только что открыл свой персональный счет.

Не думал я, что это произойдет так скоро...

Посторонний «БМВ» перестал ерзать и вырулил носом в сторону рынка – а человек рядом с ним продолжал снимать.

– А ну стой! – я решительно направился в его сторону – вот теперь эту камеру нужно отнять во что бы то ни стало. – Камеру на землю, руки на затылок!

Человек у «БМВ» опустил камеру и пристально посмотрел на меня.

В этот момент я узнал его.

Это был тот самый оператор из парка, который снимал безобразное действо, в буквальном смысле перевернувшее наши жизни.

Тот самый Яныч, за которым давно и безуспешно охотился один мудрый ночной хищник, некогда помогавший нам в свою пользу.

Нет, это не посторонний.

Он оказался здесь отнюдь не случайно. Он приехал вместе с «Самообороной», и, что самое невероятное, – он умудрился прямо под нашим носом все снять, в том числе и убийство джигита-автоматчика.

От неожиданности я онемел: опустил револьвер и застыл как вкопанный.

Яныч, воспользовавшись моим секундным замешательством, прыгнул в салон – «БМВ» наддал, с пробуксовкой стартуя с места, и рванул в сторону рынка.