Изгоняющий бесов

Серебряная пуля с чавканьем врезалась в лоб упивающегося своей безнаказанностью чёрта. Нарушая все правила русского языка, скажу, ни черта с ним не случилось! Он даже не почесался, а вот из кустов вылез мрачный кастрированный бес, перемотанный бинтами, и мстительно погрозил нам кулачком.

— Дружище, разберешься с ним?

— Кусь? — уточнил доберман.

— Кусь по полной, а мы попробуем увести чёрта.

— Что мы делаем? — спросила протрезвевшая рыжуха.

— Бе-жи-им!

Крутые рога нечистого взрыхлили землю на том самом месте, где мы только что стояли.

Мужик-педофил, видимо, очнулся от выстрела, поднял голову, встретился взглядом с чёртом и, завывая от ужаса, пустился копать себе норку в сырой земле. Уж лучше сразу могилу…

— Я убью всех!! — проревел нечистый. — Замрите, и смерть ваша будет лёгк… э-э, куда?!

Мы ответили в максимально расплывчатой форме.

Дальше начался бег без правил. Учитывая, как часто нам приходится к нему «прибегать», удивляюсь, что он ещё не признан олимпийским видом спорта.

Сначала мы бросились по стенкам оврага вверх, к свету и людям, но поскользнулись на мокрой траве и кубарем слетели вниз. Нечистый утробно захохотал, распахивая нам объятия, и, не пролети мы чудом у него промеж ног, нам бы хана…

А так мы выкатились на едва видимую тропинку, попутно отдавив рогатому кончик хвоста. Что одновременно подняло настроение нам и заметно ухудшило чёрту.

— На лоскуты порву-у!

Мы вновь кинулись наутёк. Должен признать, рыжая офисная мышка удирала вполне достойно, она не визжала, не орала, не звала на помощь, не висла на мне кандалами, не пыталась упасть в обморок и вообще вела себя не как обычная девушка.

Марта успешно передвигала ножками, иногда даже опережая меня на пару шагов, так что я выравнивал расстояние лишь на крутых поворотах. Раздосадованный более нашим бегством, чем серебряной пулей во лбу, рогатый здоровяк неуклюже топал следом.

Конечно, он уступал нам в скорости, но несоизмеримо превосходил в грубой силе и упорстве. Рано или поздно он догнал бы нас, тем более что и бежать-то больше особо было некуда. Тропинка кончилась, стенки оврага, заросшие кустарником и плотно оплетенные плющом, резко вздымались вверх. Всё, дальше тупик, мы переглянулись, тяжело дыша: что делать?

Нечистый ускорил шаг, однако я успел влезть на крепкую ветвь молодого дуба и за руку подтянуть к себе рыжую Марту. Когда чёрт встал под деревом, мы уже сидели на сучьях выше его головы. Вот так-то вот, обломись, скотина неодомашненная, не так всё просто…

— Попались, дети мои.

Должен признать, что при мерцающем лунном свете рогатый монстр с серебряной точкой во лбу выглядел особенно устрашающе.

— Ваше последнее слово?

— Сдавайся, — с разбегу, не задумываясь, предложил я.

— Зачем?

— Потому что! — ответила за меня Марта.

— Да кто ты такой, бесогон? — совершенно логично, если вдуматься, вопросил чёрт.

Хм, да, кто я такой в сравнении с ним? Никто.

И сделать я ему ничего не могу, даже на помощь позвать. Никто не услышит, никто не придёт, интересно, умеют ли черти лазить по деревьям? Скорее всего, да.

— Слезайте.

— А не пошёл ты к Фрейду в бородатую задницу?!

Чёрт явно задумался. Не то чтобы он не знал, кто такой Фрейд или была ли у него борода. Просто, видимо, искал в моей фразе тонкий юмор или завуалированное оскорбление, а там не было ничего такого. Как выражается мой непримиримый пёс: «Нет тебе лапки!»

Ну а пока он искал, я, пользуясь случаем, быстренько достал фляжку и вылил святую воду ему на голову. Вою было-о…

Нечистый раздирал когтями вспухшую пузырями кожу на лице (морде, харе, физиономии), пытался стрясти нас с дуба, грыз землю, но не умирал и не уходил. Возможно, на такую махину одной фляжки было мало? Но видите, на него же и серебро не особо действовало.

Я лихорадочно прикидывал хоть какие-то возможности нашего спасения, в конце концов, хотя бы просто возвращения домой. Карта джокера лежала в нагрудном в кармане, но без собаки назад нельзя, я Гесса не брошу. А где сейчас носится мой доберман, Кант его знает…

Пока чёрт рычал от боли внизу, вытянув лапы и обходя наш дуб по кругу, Марта решила со скуки повыяснять отношения. В принципе правильно, ей чем-то надо заняться, а нечем.

— Сколько патронов у тебя осталось?

— Два, — честно признался я, на службе нас учили считать выстрелы, это важный момент. — Три ушли на беса, одна пуля в чёрте. Я очень метко стреляю.

— Ок, норм. То есть ещё две пули — и он сдохнет?

— Не вариант, считается, что серебро в голову положит почти любого, даже самого крутого беса. А это чёрт, он и с шестью пулями в пузе ходить может.

— Почему ты не взял пулемёт?!

— У нашего отца Пафнутия дома только революционный «максим» с молдавской тачанки, — попробовал объясниться я. — Вполне рабочий, конечно, но на улицу с ним нельзя, полиция не поймёт.

— А я бы поняла, — с чувством ответила Марта. — Значит, ты сберёг две пули — одну мне, одну себе. О, как я ненавижу эти ваши мужские традиции: вечно драться, вечно умирать, героически пристрелив друг друга…

— Да ничего подобного у меня и в мыслях не было!