Изящная комбинация

– Моя, – опасливо и вместе с тем горделиво сказал заместитель. – Я перед заседанием закрыл все окна. У Семеныча с сердцем неважно, плохо переносит жару… А кондиционер – есть у меня человек в хозчасти, я ему шепнул, чтобы на этот день назначил профилактику. Заранее прогноз погоды посмотрел. Антициклон, повышенное давление. И договорился еще вот о чем: специально к совещанию ему подобрали костюм потеснее, рубашку этакую веселенькую, чтобы нарочно не в масть. И галстук потуже затянули ему. Сергей Семенович и разъярился… А он, когда злится, себя совсем не контролирует. Несет его, видите ли…

– Вижу. Хорошая работа, – сказал мужчина.

Губернатор кивнул.

– Рейтинги смотрел? – спросил мужчина у него.

Губернатор нервно откашлялся, покосился на заместителя.

– Смотрел. Позитивная динамика – вверх идем.

Голос у главы области был тихий, почтительный.

– Отлично, – потер ладони мужчина. – Замечательно! Теперь люди убедились: вы их в обиду не дадите. За такого голосовать можно и нужно. Выборы через месяц, и вы теперь можете быть уверены – завод ваш. Только не перегните палку: напоминайте об этом эпизоде аккуратно, вскользь. Будете выступать – отметьте как бы случайно: вот-де, наглядный пример: боремся с хамством, действуем жестко и быстро… Заботимся о людях. Красивая, изящная комбинация.

Он улыбнулся заместителю:

– Вы изобретательны. Это ценно.

Заместитель завертел головой, как давеча его бывший начальник:

– Но я могу рассчитывать?

– Посмотрим, – отмахнулся небрежно мужчина, перестав улыбаться.

– А что мне отвечать, если про зарплаты спросят? – спросил очень

вежливо и аккуратно губернатор. – Денег-то нет! А Семеныч хорошо работал… Может, не надо так? Сорвался человек, жалко…

– Вы хотите избраться или нет? – осведомился мужчина.

Губернатор отвернулся.

– Тогда не несите чушь, – отрезал мужчина. – Про зарплаты

говорите: мол, разберемся обязательно после выборов, и сразу упирайте на сложную международную обстановку. Через полгодика, когда забудут, приткнете своего Семеныча куда-нибудь. Не пропадет.

– Смотри-ка, а наш губер-то оказался ничего, мужик, – удивлялся Николаев. – Я уж думал уходить: на фиг мне такое, думаю, копейки дают, копейкой попрекают и еще говном облили с ног до головы. Ни денег, ни уважения… А на тебе! Турнули гада, да как быстро-то. Приличный, значит, человек – губер. Может, и с зарплатами чего решит.

– Ну да, как же. Уволить-то – дело нехитрое, а бабла подкинуть, так тут хрен тебе, – злобно сказал Кузьмин. – Решат, как же. А потом догонят и еще раз… решат.

– Это ты правильно рассуждаешь, Никита, – задумчиво произнес Николаев.

– И чего, будешь голосовать? – равнодушно спросил Кузьмин.

– Да ну. Надоели до смерти. Они там все гадюки позорные.

– И я так думаю, – согласился Кузьмин. – А вылез ты все равно зря. Запишут теперь в эти… протестанты: век не отмоешься.

– Да и хрен с ними, Вась, – сказал Николаев. – Пошли по сто дернем.

Кузьмин задумался, думал глубоко и долго, и наконец согласно кивнул. Эта идея показалось ему интересной, многообещающей и перспективной.

На сто грамм у них пока еще набиралось.