Изящно, дорого, смертельно

– А вы, собственно, кто? – буркнул следователь, но поглядел не на Евдокию, а на Ларису Игоревну, которую бережно, под руки, вели к подъехавшей карете скорой помощи сочувственно горестные соседки.

Дуся достала из кармана удостоверение частного детектива, отрекомендовалась начальницей Александра Дмитриевича Кузнецова. И понимая, что ее машину найдут на съемке с камер наблюдения, добавила:

– Сегодня я здесь была. Приехала ровно в семь вечера. Василина мне не открыла, через пять минут я уехала. – Предвосхищая следующие вопросы, достала из кармана мобильный телефон и нашла в нем перечень последних звонков. – Василина позвонила мне примерно в шесть. Вот, видите? – нашла в памяти телефона нужный вызов. – Пригласила в гости для разговора. Я приехала и, когда она мне не открыла, дважды позвонила ей сама.

– Василина ваша близкая подруга? – мельком глянув на смартфон, поинтересовался капитан.

– Скорее нет, чем да.

– Вы знаете, зачем она вас вызвала?

– Нет. Предположила, что Василина знает, кто подстроил пакость нашему агентству. Несколько дней назад кто-то слил на сторону служебную информацию, получился небольшой скандал, а Василина сегодня разговаривала странно, непривычно…

– Конкретно – как? – перебил капитан.

Дусе очень хотелось ответить, что она издавна считает Ваську экзальтированной дурой, в манере коей напустить туману и преувеличить собственную значимость. Но вид усаживающейся в «скорую» Ларисы Игоревны и закованный Нифася подкинули ей предположение: о Василине либо хорошо, либо никак. После ограбления или кражи хозяина дома не наряжают в стальные браслеты.

– Сегодня она говорила очень холодно. А обычная ее манера – щебетать и томно сюсюкать. Представляете?

– Примерно. Вы подозревали в краже информации мужа Кузнецовой или ее саму?

Отвечая на второй вопрос, пришлось бы позабыть об «все или ничего», и Евдокия предпочла ответить только на первый:

– Саше я доверяю совершенно.

– А Василине, значит…

– А Василина не имеет отношения к нашей работе. Ее убили? – Сыщица не собиралась долго прикидываться тугодумом.

Капитан прищурился:

– С чего вы сделали такой вывод?

– Неумение делать выводы из данных – профнепригодность в моем случае.

– Согласен. Так, говорите, вы не были подругой Кузнецовой?

– Нет. Она жена моего друга и работника.

– Кхм… Друга, значит. Вы испытывали неприязнь к Кузнецовой?

Сыщица криво усмехнулась:

– Вы сделали вывод из моих слов или реакции на меня Ларисы Игоревны?

– Все вместе.

Немудрено. Ларисе Игоревне по большому счету совершенно наплевать, чем и как зарабатывает ее зять – крышует, подворовывает или за неверными супругами следит. Лишь бы дом ее дочери был полная чаша. Но вот тесная дружба с начальницей – пришлой образованной москвичкой – наводила на размышления: а ну как удерет от ее безработной кровиночки зажиточный и поворотливый Нифася? Зудела мама Лара поначалу, настраивала дочь.

Но после того как зять подарил кровиночке горстку бриллиантовых колец-сережек и шубку, приумолкла. Хотя и продолжала смотреть на Евдокию настороженно, как на готовую усесться на пирожное осу.

Обдумывая ответ, сыщица глянула на опустевший двор: криминалист, закончив с замками и крыльцом, переместился в дом. За ним безразличного Нифасю и замерзших понятых увели.

– Я не могу винить Ларису Игоревну в предвзятости. Александр много времени проводит на работе, она переживала за брак дочери…

– Подозревала, что у вас есть связь? – Следователя поторапливали служебные обязанности, и он нетерпеливо бил в конкретику.

– Да. – Евдокия поморщилась, но перестала отвечать уклончиво: – Лариса Игоревна меня не выносит. Считает, я занимаю слишком много места в жизни ее зятя. А относительно производственного романа Лариса Игоревна ошибается. Мы только друзья. Я могу узнать, как погибла Василина?

– Ей разбили голову каминной кочергой.

Следователь развернулся и пошагал к крыльцу. Евдокия бросилась вдогонку:

– Разрешите мне поговорить с Нифа… с Александром!

Голова в намокшей фуражке категорически мотнулась – нет. Капитан исчез за входной дверью дома.

Дуся осталась во дворе практически одна. Возле «газели» покуривал мужчина, вероятно, шофер. Важный молоденький сержант сдерживал зевак в воротах.

Подняв лицо к черному небу, подставляя горячие щеки мелкой мороси, Евдокия удержалась от желания завыть. Опустила голову и стянула зубами тонкую автомобильную перчатку с правой руки; разблокировав смартфон, набрала номер адвоката Георгия Яковлевича.

Этот приличный дядька когда-то, на благодушном ужине, где праздновали успешное завершение судебного процесса, попросил Евдокию называть его запросто – дядя Жора. (Сфинксы тогда, помнится, шибко расстарались, добывая информацию для защитника.) Но вот сейчас Рылевский не отозвался. Пришлось набирать ему послание с просьбой немедленно перезвонить: возникла срочная необходимость в его исключительном профессионализме.

Закончив с тем, что важно, сыщица горько вздохнула и пожалела, что рядом нет Олега Паршина.