Изяслав-скиталец

И верный боярин с князем Ярополком отправился в Рим предлагать покорность Русской земли папской власти и просить помощи.

Без сына и без любимого боярина Изяслав тосковал в Майнце пуще прежнего. С великою жадностью собирал он всевозможные вести из Русской земли, а в известиях недостатка не было. Прошел слух, что для войны с чешским Вратиславом Болеслав II вступил в союз с русскими князьями и русское войско с двумя молодыми князьями, Олегом Святославичем и Мономахом Всеволодовичем, идет ему на помощь. Изяслав понял, что это было сделано назло императору, который был во вражде с Болеславом Польским, и с нетерпением ждал вестей из чешской земли. Ему хотелось, чтобы русские князья, Олег и Мономах, были разбиты. Из Рима он тоже получал известия, и очень хорошие. Папа милостиво принял дары, допустил Ярополка и боярина Тукы до своей особы и обещал приказать королю Болеславу послать войско на помощь изгнанному русскому князю. Но князь не верил этому, считал, что со стороны папы это одни только переговоры и что если он в самом деле напишет польскому королю такой приказ, то как же он его исполнит? Ему придется идти войной против нынешних своих союзников. И в великом унынии князь Изяслав сидел в своей горнице, не выходя и к императору, когда он по праздникам принимал всех своих маркграфов и баронов.

Вдруг обстоятельства круто переменились. Он получил от Болеслава письмо, в котором король называл его любезнейшим братом, жаловался на его племянников, обещал помощь и говорил о союзе и вечной дружбе. Вслед за этим письмом явился и боярин Тукы. Князь хотел его обрадовать письмом Болеслава, но боярин все знал, потому что сам был у польского короля, отправившись к нему из Рима.

- Хотелось мне, - говорил он, отдавая отчет о своей поездке, довершить дело так, чтобы привезти тебе готовенькое. Из Рима проехали мы через венгерские земли и узнали, что в чехах настал мир. По мне хоть бы и война, так все равно, потому что гонцу с папской грамотой везде дорога. Мне в Риме говорили, что с такой грамотой можно пройти пешком через горящий лес и огонь будет расступаться. Ну, да пока не в том сила. Чешской землею еду и вижу такое разорение, что волосы дыбом становятся, точь-в-точь так, как мы, бывало, разоряли полоцкий край, когда воевали с Всеславом. Что за притча*, думаю? И что же выходит? Вратислав как услышал, что идут в его землю молодые русские князья, поскорее заключил мир и заплатил Болеславу тысячу гривен. Король и посылает сказать племянникам, чтобы они шли домой, что больше их не надобно, а они и слышать ничего не хотят. "Как так? - говорят. - Ничего не сделавши, да домой! И отцам нашим, и земле стыд будет великий, если мы, ничего не сделавши, воротимся домой. Назад нам идти нельзя, надо взять свою часть". Да четыре месяца и ходили по чешской земле с войском, стало быть, четыре месяца ели, пили, жили, грабили, разоряли, так что наконец король Вратислав догадался, прислал к ним просить мира. Взяли они тоже тысячу гривен, помирились и пошли домой. На это король Болеслав очень уж обиделся, как они, его союзники, смели воевать, когда он замирился. Как раз в это время, как он очень уж был сердит на Святославича да на Всеволодовича, я кстати подоспел с папской грамотой. И делу конец. Станем-ка понемногу собираться уходить отсюда. В Кракове нас поджидают...

_______________

* П р и т ч а - здесь: наваждение, морок.

Пока Изяслав собирался выехать из Майнца, пришло еще одно важное известие: князь Святослав в Киеве умер, а брат его Всеволод сделался князем киевским.

Князь поспешил оставить Майнц, потому что Всеволод, сделавшись единым властелином Руси, мог собрать такие огромные силы, что Болеславу ввек бы с ним не справиться. Болеслав тоже спешил наказать Русскую землю за то, что молодые князья против его воли долго воевали чешскую землю, и потому польское войско выступило в самый день приезда Изяслава.

Боярин Тукы с нетерпением ждал встречи с боярином Никифором, чтобы как можно больнее наказать его за ту беседу, что велась между ними на дороге из Берестова к Киеву. Но едва польское войско перешло русскую границу, как явились послы от киевского князя. Это были старый боярин Никифор и другой, именем Порей, когда-то служивший верой и правдой изгою Ростиславу. Прежде всего Никифор повидался с боярином Тукы и привез ему от князя Всеволода поклон и хорошенький дар - сто гривен серебряных. Боярин дар принял, отвесил поклон в ответ на княжеское приветствие и повеселел.

- Видно, на роду тебе написано, боярин, - сказал он Никифору, побеждать нашу сторону: против такого оружия, как княжеская ласка, мудрено бороться! Ну как же у нас теперь разговоры пойдут? Как дела-то у нас?

- А дела очень простые, - отвечал Никифор, - князь Всеволод уступает Изяславу старшинство и Киев, а сам едет назад к себе в Переяславль, вот и все дела. Об одном только просит, чтобы поляков не водить...