Изяслав

Из глоток воинов Сатмоза вырвалось свирепое рычание. Они были готовы отомстить за убитого. Кмет шепнул что-то воину, стоявшему поближе к нему. Тот достал из колчана стрелу. Сам же Сатмоз поспешил схорониться за спины своих сторонников. Он не был трусливым. Если бы не нашлось иного выхода, сабля кмета сшиблась бы с саблей врага. Однако зачем рисковать жизнью, когда можно добыть победу руками и кровью других?

Его воины уже готовы были схватиться с противоположной стороной. Но тут в суживающийся коридор между двумя группами бросился высокий белобородый старик и поднял руки над головой.

- Ахель! Ахель[97]! - кричал он. - Остановитесь! Безумие опьяняет вас. Завтра - совет. Он всё решит!

Старик говорил быстро, боясь, что его не послушают:

- Раздоры раздирают тело нашего племени и отнимают у нас мужчин. Или вы хотите, чтобы племя стало слабее стада и враги обратили нас в рабство? Или недостаточно наших людей погибло в битвах и вы убиваете вскормленных молоком матери?

Голос старика крепнул, становился властным и требовательным:

- Пусть будет проклят до семнадцатого колена тот из вас, кто первый поднимет оружие!

Если бы это было возможно, кмет Сатмоз сам вцепился бы зубами в горло белобородому. Подумать только! Этот проклятый старик помешал ему в такой момент! Подвернётся ли опять подобная возможность разделаться с соперником Альпаром?

Но кмет ничего не мог сделать белобородому. Старик Аазам (мудрый человек), или, как его называли люди племени, - Душа совета, был неприкосновенен. В его услугах нуждалось всё племя. Он врачевал, давал советы на охоте, предсказывал погоду, умел слагать песни. Сатмоз готов был лопнуть от злости, но не смел поднять руку на мудреца. А тот указал на кмета пальцем и гневно заговорил:

- Ты мне годишься в сыновья, и я скажу тебе правду. Ты нехороший человек. Ты неумный кмет. Разве можем мы вверять наших воинов человеку, который без надобности прольёт их кровь? Ты забыл убитых во время раздоров. Ты не смотришь далеко, как орёл. Ты уподобляешься овце и глядишь себе под ноги!

Кмет вышел из-за спин воинов и воскликнул:

- О, мудрый человек! Сама справедливость говорит твоими устами. То же самое и я сказал воинам. Разве они забыли о горе из-за распрей? Разве не понимают, куда их несут кони пагубных страстей? Ты тысячу раз прав, белобородый. Стыдно нам, не умеющим удержать узды своего гнева! Расходитесь, воины. Завтра соберётся на совет народ. Там вы выскажете свои обиды!

...Совет. Рокот и рёв человеческих голосов. Бушуют страсти. Иногда мелькнёт истина, словно золотая песчинка на дне отбурлившего и успокоившегося ручья. Но конец почти всегда один: половина племени поднимает оружие против другой половины. Совет! Он выбирает ханов и делит добычу. Он решает вопросы войны и мира. Кто посмеет воспротивиться его решению, если оно - воля сильнейших воинов племени?

Кмет Сатмоз вглядывается в тесное кольцо собравшихся. Вон в центре белобородый Аазам, около него собрались старики.

Вон выглядывает из-за спин своих сторонников Ольдамур-Давид. Когда-то он был просто Ольдамуром. Но с тех пор, как русский мулла Фома побрызгал его водой и надел ему на шею маленький крестик, он стал называться Давидом. Тогда же перешло в чужую веру ещё несколько десятков мужчин, прельстившихся блестящими крестиками. Однако были среди них такие, что поверили в Христа.

Если бы Ольдамуру удалось стать ханом, русичи могли бы быть спокойны за свои южные земли. Новый хан молился бы, а не воевал. Нет, недаром русские шаманы послали Фому и других монахов в землю половцев.

Сатмоз вспоминает проповеди Фомы. Что бы стало с племенем гуун, если бы все его люди проповедовали "не убий"? Нет, такой соперник, как Ольдамур-Давид, не страшен.

Но рядом со старейшими стоит молодой Альпар. Его хотят видеть ханом белобородые пастухи и юные воины. Сатмоз подозревает, что и Ольдамур-Давид со своими христианами может присоединиться к Альпару, если убедится, что его самого не выберут. И старик Аазам готов сказать слово в пользу бывшего пастуха.

Перед законом племени Альпар равен кмету Сатмозу. Алкоран требует одного: новый хан должен быть сыном брата, или сыном сестры, или сыном сына брата, или каким-либо другим родственником умершего. В законе предков сказано, что не следует отдавать предпочтения богатому перед бедным. А так как почти все воины племени находятся друг с другом в каком-нибудь родстве, то ханом может стать любой.

Все надежды Сатмоза основаны лишь на хитроумном замысле, на "отравленной стреле"...

Совет начался. Торжественно выступил старейший из людей племени, старик Аазам. Он говорил долго. Рассказывал о памятных событиях, вспоминал ханов, которые при его жизни правили племенем, перечислял их достоинства и недостатки.

Воины терпеливо слушали. И только по тому, как они переминались с ноги на ногу, да по взглядам, которые они переводили с рассказчика на своих врагов и союзников, было заметно, что они ждут не дождутся, когда же наступит решающий момент.