Изюм из булки. Том 2

Дело нехитрое. Щелкаю их, обмениваемся традиционным туристическим «where are you from?».

Австралийцы!

Узнав, что я из России, глава семейства показывает мне большой палец в знак приязни к нашей великой Родине и говорит:

— Костя Цзю!

Толстой, Чайковский и Гагарин нервно курят в углу.

Зато…

В Сан-Франциско

…в лавке китайской одежды обитала хозяйка, маленькая старушка. Былая красота просвечивала сквозь возраст…

Узнав, что я из России, она просветлела и сказала, что знает по-русски одну фразу. Какую — я мог бы, конечно, догадаться сам…

— Йа тэбья лублу!

Какой-то русский моряк обучил ее полвека назад главным словам…

Гийом Проценко

Гийомом он стал в Париже.

До того, под природным именем Григорий, Проценко был генералом у Колчака. Ушел через Шанхай. Потом был Бейрут, потом Франция…

В сорок третьем году, уже Гийомом, он оказался в Сопротивлении. Снова воевал и был представлен к награде — о чем, собственно, и история…

Де Голль, обходя строй отличившихся, спрашивал у каждого:

— Кем вы были до того, как стать солдатом?

И боец французского Сопротивления Гийом Проценко ответил ему:

— Генералом, мой генерал!

Воронка

Год на дворе стоял 1997-й, стадион назывался «Камп ноу», матч — «Барселона — Эспаньол».

Сбагрить десятилетнюю дочку было некому, и наш несчастный ребенок был привезен через пробки на край спятившего города — и вместе с сумасшедшим папой посажен в самую гущу «сине-гранатовых».

Мы немного опоздали, матч уже начался, вокруг стоял вой и свист.

Дочь Валентина, сидя на верхотуре, пыталась понять, куда она попала: ей было неуютно и неуместно… Когда, больше для куража, я вместе со всеми стал кричать «Барса, Барса!», — дочь зашептала со страданием в голосе:

— Папа, веди себя прилично! Мне неловко…

Она была хорошей воспитанной девочкой.

На поле разгоралось дерби, — кастрюля стадиона помаленьку закипала и к шестидесятой минуте бурлила уже крупными пузырями. «Барса» забила, пропустила, осталась вдесятером и продолжала переть вперед. И забила снова под самый свисток! Это было что-то с чем-то… Иван де ля Пенья был гениален в тот вечер.

Но рассказ не про де ля Пенью, а про мою десятилетнюю дочь.

Приличная девочка, только что шипевшая на родного невоспитанного отца, к середине второго тайма истошно кричала «Барса, Барса!», она визжала и прыгала вместе со всей трибуной, — молекула в кипящем бульоне «Камп ноу».

А рядом прыгал и орал дурным голосом я, взрослый дядька, никакого отношения к «Барселоне» не имеющий, но впервые ощутивший кишками, какой это неумолимый водоворот — многотысячная толпа.

Слава богу, они кричали всего лишь «Барса!» — могли кричать «хайль» или «распни»…

И попробуй удержи себя на краю воронки.

Англичанин Стивен

— Онанисты из Тоттенхема пришли к Папе Римскому. Папа сказал им: идите на хуй. Но прежде скажите мне: что это за расчудесная команда, которая зовется «Арсенал»?..

Содержание этой речевки мне перевел мой друг Стивен — в лондонском пабе неподалеку от стадиона «Хайбери».

Почти полвека назад, маленьким мальчиком, отец впервые привел его на «Хайбери», и жизнь Стивена обрела смысл и перспективу.

В свободное от футбола время Стивен занимается Россией — он работает в русском отделе Би-би-си и женат на русской женщине, так что деваться ему от нас некуда. Знаток российской истории, ценитель Чехова и Достоевского, Стивен — тонкий интеллигентный человек…

Но только не на «Хайбери».

– Come on, «Аrsenal»! — кричит он, и судорога искажает его тонкое лицо. Хором с фанатами Стивен поет непристойные речевки; весь сжимается, когда воротам «Арсенала» угрожает опасность, и, расплескивая пиво, вскакивает с первобытным охотничьим криком, когда набирает скорость Тьери Анри…

Когда матч закончился (слава богу, красно-белые выиграли), Стивен перевел дыхание, допил пиво, пришел в себя и смущенно сказал:

— Ты видел меня голым.

Его сыну в ту пору было пятнадцать месяцев.

— Он тоже болельщик «Арсенала»? — спросил я.

— Да, — ответил Стивен, — просто он еще об этом не знает.

Почувствуйте разницу

После возвращения из мест не столь отдаленных великий Эдуард Стрельцов в мужской компании делился впечатлениями, накопленными вдали от «Уэмбли».

Некоторые подробности с непривычки изумляли слушателей.

— Эдик, — спросил наконец один из них, — но это — быль?

Стрельцов возмутился:

— Какая на хуй «быль»? Чистая правда!

С обратной стороны

…к вопросу подошел тренер Анатолий Бышовец, сказавший однажды: «Нужно быть полным идиотом, чтобы верить всему тому, что происходит».

Вот она, высшая форма агностицизма!

Он же как-то сообщил прессе: «Кризиса в команде нет, но ситуация близка к катастрофической».

Размер имеет значение

Эдуард Стрельцов пошел на выходные в Сандуны — и встретил там «хоккейщиков» во главе с Виктором Коноваленко. Был шокирован. По его собственному выражению, хоккейщики «пили из шаек»…

Что характерно