Излеченные души (ЛП)

Но когда услышала гул голосов за дверью, то поняла, что ничего не спрячет меня от них. С тех пор как Мэй ушла, они смотрели на меня, ее кровную сестру, с нарастающим гневом и подозрением.

Я знала, что они пришли за мной, чтобы наказать меня вместо Мэй.

Внезапно дверная ручка повернулась и дверь открылась, а в проеме замаячила широкая фигура брата Моисея.

Его взгляд немедленно вперился в мой.

Когда он увидел меня, прижатой к стене, то махнул рукой, давая знак подняться. Я не была уверена, что ноги выдержат меня, поэтому схватилась за стену, пока поднималась.

Без слов брат Моисей развернулся и вышел за дверь. Я последовала за ним, не в состоянии даже взглянуть на Лилу. Я боялась, что не выдержу страха и сочувствия в ее взгляде.

Брат Моисей шел по коридору в комнату, в которой проходили братско-сестринские единения. Но когда я рискнула осмотреть коридор, то задалась вопросом, где остальные старейшины.

Когда мы вошли в комнату Моисея, вопрос отпал сам собой.

Братья Иаков, Ной и Габриэль стояли в центре комнаты рядом со столом, к которому были приварены кандала. К этому столу меня приковывали каждую ночь, пока Моисей очищал мою грешную душу.

Каждый из старейшин снял рубашку и брюки, и все они наблюдали за мной, поглаживая рукой эрегированную длину. И ранее не испытываемый страх охватил меня.

Я была в ужасе от того, что они хотели сделать со мной, и брат Моисей крепко схватил меня за руку. Я закричала от боли, когда он потащил меня к столу, захлопнув за мной дверь.

Развернув меня, брат Моисей поставил меня перед собой и, усилив хватку своей руки, поднял вторую и погладил мозолистым пальцем мое лицо и шею. По коже побежали мурашки от знакомого грубого прикосновения, и я вздрогнула.

Моисей прекратил движение у высокого выреза моего платья. Я задыхалась, пытаясь дышать сквозь страх, когда он сказал:

— Видите, братья, ее грешная душа отступает от прикосновения Господа.

И мое сердце ухнуло вниз из-за решительности в лицах братьев. Из-за решительности очистить мою душу.

Я подавила всхлип, когда брат Моисей начал расстегивать мое платье.

Через секунду оно оказалось на полу, и я предстала голой перед братьями. Голой и дрожащей. Моисей никогда не позволял мне носить нижнее белье — закон, который я презирала. Ему не нравилось долго возиться, чтобы взять меня.

Брат Габриэль сделал шаг вперед, а брат Моисей отступил. Я хотела прикрыться, развернуться и убежать, хотела остаться одной, но боролась с этим желанием и стояла неподвижно.