Излеченные сердца.

Они спустились к широкому холлу, украшенному семейными фото. В основном это были фотографии, где Брин была еще ребенком, хотя были и другие: фотографии ее родителей, других детишек, домашних животных. На детских фотографиях подруги, хирург отметила, что у девочки болезненный вид. Как доктору ей было интересно уточнить, в чем причина бледности этого милого маленького личика, но она, все же, решила не делать никаких комментариев.

"Мне нравятся твои фотографии, ты была удивительно красивым ребенком, и ты ни сколечко в этом не изменилась".

"Спасибо, Лекс". – Брин покраснела.

"Вот эти для меня очень много значат" – Она указала на выставленную отдельно группу фотографий.

"Вот здесь мой папа, Кевин, вот моя мама, Кэтлин, и моя младшая сестренка, Кэмерон. И вот две собаки Тэдди и Грэйси. Когда сделана эта фотография Грэйси была в моем черном собачьем списке!"

"Это еще почему?"

Брин повела Алекс в свою спальню. Девушка взяла с полки тело плюшевого Ноя и его голову. "Взгляни на это!"

Когда Алекс увидела мягкую игрушку, ее побеспокоило сильное чувство де жа вю. Покачав головой, чтобы внести ясность в ход мыслей, темноволосая девушка быстро ответила, – "Ох-ох-ох!"

Как вдруг по щекам Брин покатились слезы.

"Эй, ты чего? Не плачь… Ну, пожалуйста, не плачь" – Алекс села на кровать и притянула подругу, чтобы усадить ее на свои колени. Девушка начала раскачивать находящуюся буквально на ее руках блондинку, аккуратно поглаживая ее спину. – "Все в порядке, может я смогу помочь ему. Я же хирург, ты помнишь это?" – промурлыкала Александра.

Брин же содрогалась от плача, пытаясь успокоить накаты тревоги, уткнувшись в теплое плечо подруги. Девушка не могла произнести ни слова. Алекс же шептала что-то успокаивающее ей в ухо, не прекращая поглаживать теплую спину. Наконец, всхлипывания Брин прекратились, это случилось в самый подходящий момент для Алекс, которой слишком больно было видеть, как плачет такой дорогой для нее человек.

"Что происходит, Сквики?" – Алекс вытащила платок из своего заднего кармана и начала вытирать нос Брин. – "Скажи мне, в чем дело"

И тогда Брин рассказала Алекс все о ее сердечной болезни, о пережитой в детстве операции, о том, что для нее значила эта игрушка в долгом пути, полном боли от первых диагностик, до последних шагов по больничному полу. О том, каким ударом для нее оказалась смерть Вилли. Большой акцент девушка сделала на том, как трудно ей было начинать карьеру в той сфере, в которой она сейчас работает.

Когда Брин закончила свою исповедь, хирург почувствовала, как на щеках ее появляются слезы, которые она тут же смогла побороть. Темноволосая девушка проглотила зависший в горле ком и протянула руку, чтобы взять покалеченную собаку.

"Что там с ужином? Тебе стоит сходить и уладить этот вопрос. У меня тут непредвиденная операция, нужно срочно провести ее!"

Брин встала с коленей Алекс, когда та с серьезным видом сказала ей об ужине, после чего хирург вышла из комнаты. Шокированная блондинка продолжала смотреть в след уходящей подруге с надеждой в красивых зеленых глазах.

Через полчаса, Алекс вернулась, держа за спиной Ноя. Она улыбалась такой дорогой для Брин улыбкой. И вот перед лицом медсестры оказалась красивая плюшевая игрушка, которая была совершенно как новая, а вокруг шеи ее была натянута синяя спортивная лента. Ошейник оказался собаке к лицу, причиной этому, может быть, было, что он был явно профессионально пришит.

Брин принялась копаться в своей памяти, перебирая тысячу воспоминаний.

"О! Боже!" – задыхаясь сказала девушка. – "Лекси, это ты!!!"

Она бросилась на руки подруге.

"Конечно, это – я, Брин!" – Алекс посмеивалась. – "Почему ты назвала меня Лекси? Меня так называли, когда я была совсем маленькой девочкой".

Брин обняла Алекс, и получилось, что плюшевая собачка оказалась между ними.

"Ты – Лекси Морган! Меня оперировал твой отец! Мои родители привезли меня в Бостон, потому что Дэвид Морган был лучшим детским кардиохирургом в стране. Однажды вы делали обход вместе, и мы с тобой подружились. Я помню, когда ты уже делала такую ленту вокруг шеи Ноя… Точно такую же, как и сегодня вечером. Даже тогда ты сделала это идеально…" – Брин была так возбуждена, что это явно мешало ей говорить.

Алекс была шокирована монологом подруги.

"Я просто пришила ленту по линии шва шеи. Пойдем, присядем на диван и поговорим".

Брин убрала черные локоны за уши подруге.

"Ты не можешь вспомнить? Ты еще приносила для меня в больницу всякие сладости… А я просто не могла наесться. Ты приносила мне ореховое масло с сэндвичами, все, что ты сама любила больше всего". – Брин улыбалась.

"Все что ты приносила мне, я съедала. Черт, я бы, наверное, съела ростки брюссельской капусты, если бы ты тогда принесла их мне".

Вокруг глаз Алекс появились морщинки.

"Не было и шанса, что это случится" – повторяла Брин, когда как Алекс протянула руку к ладони девушки и сжала ее.

"Не было и дня, чтобы я тебя не вспоминала". – В зеленых глазах заискрились слезы. – "Весь путь на самолете домой я плакала".