Излом судьбы или когда Королева ошибается (СИ)

— Приятно познакомится. — девушка наконец решила встать с подоконника и еле удержалась на ногах, так как они, видимо, затекли. Но Сейя вовремя успел ее придержать, отчего у Усаги вновь зарозовели щеки.

— Ну что ж, я не вижу более причин дальше держать вас в этом отделении. Но сегодня уже поздновато, поэтому я лишь оформлю перевод в отделение реабилитации на завтра. Вам, милочка, теперь предстоит набраться сил, чтобы придти в форму перед выпиской. Счет на оплату палаты выписывать на то же имя, что и раньше?

— О, нет. Выпишите, пожалуйста, на мое имя, доктор. Теперь об этой красавице позабочусь я. — Сразу вмешался Сейя, обняв Усаги за плечи. Он, конечно, был благодарен Харуке за столь неоценимую помощь прежде. Но теперь он здесь и сам способен решить этот вопрос.

— Хорошо. Перед уходом зайдите к моей помощнице Кей, я оставлю у нее все необходимые документы на подпись и счет. — Закончив делать записи в блокнот, доктор бегло осмотрел Усаги и на всякий случай проверил реакцию зрачков фонариком. — Да, как я и думал. Все в норме. Осталось лишь восстановить истощенный организм. Увидимся с вами завтра, мисс Цукино. Всего доброго. — Попрощался он со всеми и вышел из палаты.

— Мистер Коу, — Икуко сейчас смотрела на него весьма удивленным взглядом, — вы даже не спросили моего мнения по поводу оплаты вами счетов за клинику! — Начала было возмущаться она.

— Вы меня извините, конечно, миссис Цукино, но мне от чего-то кажется, что мисс Тено тоже вас не спрашивала. — Сейя стоял, улыбаясь и почесывая затылок. — Но прошу меня понять, я не могу поступить иначе, когда речь идет об Усаги.

Все это время Усаги стояла и хлопала глазами, удивляясь происходящему вокруг. До нее постепенно начало доходить сказанное мамой: «несколько месяцев…»

— А какое сегодня число? — вдруг послышался ее взволнованный голос.

— Милая, сегодня двадцать шестое декабря. — ответила ей Икуко.

— Вот тебе и праздник…

— Доченька! Я думаю, что доктор не будет против, если мы немного отметим праздник здесь, с тобой.

— Я обо всем договорюсь, Усаги. Не переживай. — Сейя вновь подмигнул ей, дав понять, что можно рассчитывать на вполне достойный праздник. — Девочки, думаю, будут рады.

— А ты с братьями тоже ведь придешь, правда? — слегка опустив взгляд, спросила она. А когда вновь взглянула на Сейю, то увидела, как он улыбнулся ей и кивнул, дав тем самым утвердительный ответ.

Глядя на это, Икуко стала собираться, осознав, что, видимо, сейчас Усаги хочет побыть со своим спасителем наедине.

— Усаги, милая, я уже пойду. Надо отнести домой продукты. — Сказала она взглядом намекая дочери, что уходит, давая ей возможность поговорить с Сейей. — Я зайду еще завтра, принесу тебе одежду и посмотрю, где ты теперь будешь реабилитироваться. — Икуко обняла дочь и поцеловала ее в щеку, при этом слегка подмигнула ей, очередной раз намекнув на тему их разговора наедине. — Ну, не буду вам мешать, общайтесь. Всего доброго, … — замялась в итоге Икуко, смотря на юношу.

— Просто Сейя, пожалуйста. — Он улыбнулся.

— Всего доброго, Сейя! И еще раз спасибо вам за все. — Женщина покинула палату и закрыла за собой дверь, оставив Усаги наедине с Сейей.

С минуту они стояли и молча смотрели в глаза друг другу. А после Сейя подошел к Усаги и обнял ее за плечи.

— Оданго, расскажи мне всё. А то Минако хоть мне и поведала некие подробности, но мне все же хотелось бы услышать все от первого лица.

— Сейя, я… — Усаги вновь прильнула к нему и обняла, — я такая глупая! Мне понадобилось столько времени. А когда я поняла, что действительно люблю тебя, ты был так далеко. Мне было так плохо, мне чудилось, что я вижу тебя в прохожих, хоть это и было наваждением. Мне хотелось реветь от одного лишь «куколка», произнесенного даже не в мой адрес. И потом еще странные видения, которые стали всплывать у меня перед глазами…

— Оданго. Ты. — глаза брюнета расширились от удивления услышанного, и сердце стало биться через раз, но сейчас от этого приятное тепло разошлось по телу, — Ты сказала, что любишь? Меня?

— Я… — блондинка раскраснелась не на шутку, осознав, что и впрямь сказала эти слова вслух. Она подняла на Сейю взгляд своих васильковых глаз, — не так, конечно, хотела тебе об этом сказать, но это правда. Я люблю тебя, Сейя. Действительно люблю, всем сердцем. Таких чувств я не испытывала прежде.

— А как же… Мамору? — слегка изогнув бровь, спросил он. — Ты раньше так уверенно говорила о своих чувствах к нему. — На лице брюнета читалась явная грусть.