Излом времени

И только тут Мег обнаружила, какая она голодная. «Сколько же времени прошло с тех пор, как мы ужинали маминым рагу?» – подумала она.

Но миссис Что сказала:

– Нет, дорогая, спасибо, я думаю, нам пора.

– Им же не надо питаться, понимаешь? – шепнул Мег Чарльз Уоллес. – Ну то есть они не нуждаются в пище так, как мы. Для них еда – это игра такая. Как только сорганизуемся, надо будет им напомнить, что рано или поздно нас придется покормить.

Середина улыбнулась и кивнула:

– Ну, кажется, я все-таки могу сделать для вас кое-что хорошее, после того как пришлось показать бедным деткам всякие ужасные вещи. Не хотят ли они перед уходом повидать свою маму?

– А папу можно? – нетерпеливо спросила Мег.

– Ннетт, – ответила миссис Ведь. – Ммегг, кк ттввоемму паппе ммы вотт-вотт отпрраввиммся. Нне сспешши.

– Но маму-то ей повидать можно? – умоляюще спросила Середина.

– Ну почему бы и нет? – вмешалась миссис Что. – Много времени это не займет, и вреда не будет.

– А Кальвину? – спросила Мег. – Можно Кальвину тоже повидать маму?

Кальвин легонько толкнул Мег, но что он имел в виду – благодарность или неудовольствие, – она не поняла.

– Ппо-ммоемму, этто ошшиббка, – неодобрительно сказала миссис Ведь. – Нно разз ужж тты обб эттомм уппоммяннулла – чтто жж, ддаввайтте!

– Терпеть не могу, когда она злится, – сказала миссис Что, косясь на миссис Ведь, – и что самое неприятное – она всегда оказывается права. Но я в самом деле не вижу, чего тут плохого, а вам, наверное, на душе полегчает. Давай, Серединочка!

Середина, улыбаясь и что-то мурлыча себе под нос, слегка провернула хрустальный шар в ладонях. Звезды, кометы, планеты пронеслись по небу, и в шаре снова показалась Земля, омраченная тенью Земля, все ближе, ближе, пока она не заполнила собой весь шар, и они каким-то образом миновали тень, и впереди засияли пушистые белые облака и плавные очертания материков.

– Сперва маму Кальвина! – шепнула Мег Середине.

Шар затуманился, заволокся облаками, потом тени начали становиться более резкими, более отчетливыми, и вот они уже увидели перед собой неопрятную кухню с раковиной, где громоздилась гора немытой посуды. Перед раковиной стояла неухоженная тетка с седыми патлами, свисающими на лицо. Рот у тетки был разинут, и Мег увидела беззубые десны. Звуков в шаре было не слышно, но Мег как будто услышала, как тетка орет на двоих стоящих перед ней малышей. Потом тетка схватила из раковины длинную деревянную ложку и принялась лупить ею одного из малышей.

– Ой, мамочки! – пробормотала Середина, и изображение начало таять. – Я же не зна…

– Да ничего, все нормально, – вполголоса сказал Кальвин. – Я подумал, пусть уж вы будете знать…

И Мег, вместо того чтобы потянуться к Кальвину в поисках безопасности, сама взяла его за руку, ничего не говоря вслух, но прикосновением дав ему понять, что она чувствует. Если бы ей еще вчера сказали, что она, Мег, кривозубая, близорукая, неуклюжая Мег, возьмет за руку мальчика, чтобы утешить и придать ему мужества, – да еще какого мальчика! Популярного, известного всей школе, такого, как Кальвин! – она бы просто ушам своим не поверила. Но теперь помогать Кальвину и оберегать Кальвина казалось таким же естественным, как оберегать Чарльза Уоллеса.

В хрустале снова заклубились тени, и когда они начали развеиваться, Мег мало-помалу узнала мамину лабораторию у них дома. Миссис Мёрри сидела на своем высоком табурете и что-то писала на листе бумаги, прикрепленном к планшету, который лежал у нее на коленях. «Папе пишет, – подумала Мег. – Как всегда. Каждую ночь».

Она смотрела на маму, и на глаза наворачивались слезы, которые она так и не научилась сдерживать. Миссис Мёрри подняла голову от письма, как будто посмотрела на детей, а потом уткнулась лицом в бумагу и так застыла, съежившись, позволив себе предаться горю, которого при детях она никогда не выказывала.

И Мег расхотелось плакать. Тот жаркий, праведный гнев, который она испытала из-за Кальвина, когда увидела, что творится у него дома, теперь обратился против матери.

– Ну что же ты! – вскричала она. – Давай сделаем хоть что-нибудь!

– Она всегда бывает права, – вполголоса сказала миссис Что, покосившись на миссис Ведь. – Иногда хочется, чтобы она уже сказала: «Вот, я же говорила!» – и покончила с этим.

– Я же просто хотела как лучше!.. – заныла Середина.

– Ой, Серединочка, радость моя, ты только не переживай так, – поспешно сказала миссис Что. – Давай посмотри скорее на что-нибудь приятное. А то я просто не могу, когда ты расстраиваешься!

– Да ничего, все нормально, – серьезно заверила Мег Середину. – Правда все нормально, миссис Середина. Мы вам очень благодарны.

– Уверены? – оживилась Середина.

– Ну конечно! Мне это действительно очень помогло, потому что я разозлилась. А когда я злюсь, во мне просто нет места страху.

– Ну что ж, тогда поцелуй меня на прощание на удачу, – сказала Середина.

Мег подошла к ней и чмокнула ее в щеку, и Чарльз Уоллес тоже. Середина с улыбкой посмотрела на Кальвина и подмигнула ему.