Излом зла. Истребитель закона

Супербои между четырьмя чемпионами мира и континентов: Стасом, Игорем Вовколаковым, прошлогодним чемпионом мира, перуанцем Рикардо Родригесом и знаменитым пятикратным чемпионом мира по карате японцем Сото Якудзавой должны были состояться на следующий день в Конгресс-холле.

Вез домой Стаса Василий, предварительно высадив уставшую Марию возле ее дома. Их сопровождал микроавтобус с телохранителями Юрьева, которые держались поодаль и уже не пытались отбирать объект охраны у «конкурирующей фирмы».

– Задержали бросившего нож? – задал Стас мучивший его вопрос, когда Котовы поднялись в свою новую квартиру на седьмом этаже.

– Нет, – ответил рассеянно-озабоченный Василий. – По версии Вени, это был кто-то из бойцов, дожидавшихся своей очереди. Нож прилетел из их сектора, а когда парни Соколова бросились к выходу из зала, им показалось, что кто-то скрылся в раздевалке.

– Проверили?

– Конечно, проверили, но там находилось человек восемь, тренеры и бойцы, пойди определи, кто кидал. Между прочим, среди них были и оба твоих будущих партнера по супербоям. Так что будь осторожен. И прими один неожиданный совет: не иди на добивание соперника, как бы ни хотелось закончить поединок. Как говорится, не бей лежачего.

– У Такэды есть поговорка, – улыбнулся Стас, – лежачих надо бить, чтобы вставать научились.

Василий шутки не принял, отрезал:

– Не в этом случае. Не прошел чистый удар, жди новой атаки, но к упавшему не приближайся. Я манеру боя Вовколакова знаю, он хитрый и жестокий боец.

– Да ладно, дядь Вась, – протянул обескураженный Стас, – я все понял, сделаю, как ты хочешь…

Василий косо посмотрел на ученика, крутанул желваки, и Стас понял, что дядя просто переживает за него. Теплая волна благодарности омыла сердце, и тут же вспомнился Матвей Соболев. Оба этих человека приняли такое участие в судьбе Стаса, что жизнь без них представить было уже невозможно. Правда, в этой жизни появилась Мария, но к ней Стас относился совсем по-другому…

Глава 21 ИНСПЕКТОР СОЮЗОВ

Морихей Цвингер прибыл в Москву из Палестины в качестве туриста. Это был высокий худой господин с холеным породистым лицом и красивой сединой в длинных волнистых волосах, ниспадающих на шею. Несмотря на летнюю московскую жару, одет он был в строгий темно-коричневый костюм, белую рубашку с галстуком в горошек и лакированные туфли, но, казалось, вовсе не страдал от перегрева.

Его никто не встречал в аэропорту Шереметьево, как большинство авиапассажиров, но тем не менее этот господин не стал ловить такси или частное авто, а сразу сел в первый же автомобиль у левого крыла аэропорта и укатил в город. Водитель, ожидавший своего начальника, словно забыл о нем и не спросил даже, куда везти севшего в машину. Опомнился он, лишь высадив пассажира у гостиницы «Россия», но так потом и не понял, как и почему здесь оказался. Он не знал, что его пассажиром был инспектор Союзов Неизвестных.

В тот же день координатор Союза Девяти Бабуу-Сэнгэ, обретавшийся в Москве, был вызван по каналу ментальной связи в гостиницу «Россия». Встретились Посвященные в номере люкс на четвертом этаже. Бабуу-Сэнгэ ожидал увидеть куратора Союзов Хуана Креспо и был неприятно поражен, узнав, кто вызвал его на аудиенцию, однако при встрече не подал виду.

– Сердечно рад приветствовать вас на русской земле, – сказал он, поклонившись, отмечая силу хозяина, буквально распиравшую обе комнаты номера.

– Присаживайтесь, координатор, – кивнул Цвингер на кожаный диван возле столика с напитками и фруктами. Одет инспектор Союзов был в роскошный махровый халат ослепительно белого цвета. – Это ваши люди бродят в коридоре и внизу, в холле гостиницы?

– Мои, – признался Бабуу-Сэнгэ, пожевав губами. – В последнее время одному передвигаться стало небезопасно, знаете ли. А вы разве не используете для охраны профессионалов, не посвященных в Учение?

– Не испытываю нужды, – не дрогнул лицом Цвингер, в глазах которого на миг всплыли искры кастовой заносчивости. – Разговор у нас будет не длинный, но важный. Для вас. Я прибыл для того, чтобы оценить адекватность ваших действий перед лицом угрозы и доложить патриархам. Решать степень вашего служебного соответствия будут они.

– Я готов, – покорно сказал Бабуу-Сэнгэ.

Инспектор сел в кресло, взял со стола бокал с каким-то рубиновым вином, пригубил.

– Итак, начнем с главного. Что вам известно о так называемом ликвидаторе Круга?

– Демон необъяснимого… – пробормотал Бабуу-Сэнгэ. – Простите, это эмоции. На наш взгляд, ликвидатор реализует исполнение нового Закона реальности, принятого где-то в отраженных реальностях и спущенного в нашу «запрещенную». Кем он запущен, нам неизвестно, хотя есть предположение, что этим господином может быть либо Аморф Конкере, либо личинка аватары Соболев.

Глаза Цвингера остались обманчиво пустыми и равнодушными, но психоэнергетические потоки, циркулирующие вокруг его головы, окрасились в цвета раздражения и недовольства.

– Откуда у вас сведения о Соболеве? Вы связаны с иерархами? Вопреки запрету Круга?