Измена Анны Болейн королю Генриху VIII

– Нет, ваше величество, прошу меня простить, я не точно выразился. Это беспорядки такого рода, которые не несут в себе угрозу вашему величеству и королевству. Однако сэр Арчибальд как глава Особого Комитета все же несколько обеспокоен положением в стране.

– Говорите же яснее, черт возьми! – прервал сэра Джеймса король.

– Извините, ваше величество. Речь идет о том, что законы, которые должны помочь Комитету в проведении реформ, законы, утвержденные вашим величеством, – не действуют!

– Какие законы вы имеете в виду? – Генрих с гримасой боли на лице попытался вытянуть ногу.

– Например, закон о выселении. В нем сказано, что человек, лишившийся своей собственности – дома, земли и тому подобное – должен в месячный срок покинуть свои бывшие владения, в противном случае он подлежит насильственному выселению. Казалось бы, что здесь непонятного? Но находятся люди, которые сопротивляются выселению, обосновывая это тем, что им и их семьям якобы негде жить и нечем прокормиться. Какая наглая ложь! Вы, наверно, помните, ваше величество, что подписали указ об использовании нищих и бездомных в специальных работных домах. Каждому там найдется дело – мужчинам, женщинам, детям, старикам, – и все они будут обеспечены жильем и питанием. Что же касается не желающих работать, то их надо ловить и также отправлять в работные дома. За поимку бродяг можно назначить небольшое вознаграждение, и, уверяю вас, полиции не придется трудиться, – добрые граждане сами переловят и сдадут властям всех нищих. Тех же, кто сбежит из работного дома – вешать. В конечном итоге, доходы от работных домов перекроют расходы на борьбу с бродяжничеством. У меня тут произведены соответствующие расчеты, – сэр Джеймс вытащил из мешка для бумаг еще один свиток.

– Оставьте, – простонал король. – Я вам верю. Что вы хотите?

– Ужесточить законы о выселении и о бродяжничестве.

– Согласен.

Сэр Джеймс тут же подал королю заранее подготовленный указ и достал еще одну бумагу.

– Бог мой! – мученически произнес Генрих. – Вы никак не угомонитесь! Что еще?

– Сбор налогов, ваше величество. Комитет предлагает изменить суммы сборов.

– Как это – изменить? – Генрих с подозрением посмотрел на сэра Джеймса.

– Прошу выслушать меня, ваше величество, – заволновался тот, почувствовав недоброжелательные нотки в голосе короля.

– А я что делаю? – сказал Генрих. – Я вас слушаю, невзирая на адскую боль в ноге. Итак, что там по поводу налогов?

– Сейчас, как вам известно, мы берем одинаковые налоги со всех, а Комитет предлагает брать налог в зависимости от размера состояния и доходов каждого человека, – выпалил сэр Джеймс.

– Вот как? – король задумался. – Что же, в этом предложении есть разумный элемент. Но как решились на это сэр Арчибальд и другие члены Комитета? Ведь они – богатейшие люди, и, тем не менее, готовы добровольно принять закон, который лишит их приличной части денег?

– Простите, ваше величество, я опять неправильно изложил свою мысль, – сэр Джеймс отчего-то испугался. – Речь идет о том, чтобы больший налог брать с бедных, а с богатых – существенно меньший.

Король так удивился, что забыл о своей больной ноге.

– Не пойму… Как это? – он беспомощно уставился на сэра Джеймса.

– Нельзя разорять богатых. Они – столп нашего государства, их деньги работают на благо всего королевства. К тому же, имея большие доходы ваши зажиточные подданные и без того платят значительные налоги в казну, – сказал сэр Джеймс. – С бедняками дело обстоит иначе. На свои жалкие гроши они не могут открыть собственное дело. Но у бедняков есть важное преимущество с точки зрения государственных интересов: бедняков много, – если с каждого из них взять больший налог, чем сейчас, сумма набежит значительная.

– Но на что они будут жить? – спросил Генрих.

– Пусть больше работают! – ответил сэр Джеймс. – Тогда у них будут деньги и на уплату налогов, и на жизнь. А кто не сможет заплатить налоги, у того отбирать имущество – и отправлять в работный дом.

– Вам не откажешь в логике, – заметил король. – Ваши рассуждения основательные, но не вызовет ли увеличение налогов волнений в народе?

– Ну, это уже забота мастера Хэнкса! Я уверен, что он справится с этим, – убежденно сказал сэр Джеймс.

– Ладно, оставляйте ваши бумаги, – Генрих, кряхтя, потер ногу. – Когда боль утихнет, я просмотрю их. Но, помните, сэр Джеймс, если сборы в казну упадут, если в королевстве что-нибудь будет не так в результате ваших нововведений, – я пойду еще на один расход: дам возможность палачу заработать на вашей казни!

* * *

Мастер Хэнкс сидел за простым сосновым столом в угловой комнате казенного дома, что стоял у ограды королевского парка, и читал полученные за прошедшие дни доносы.

Доносы приходили всегда, менялся только характер обвинений. До королевских реформ почти в каждом доносе сообщалось об отступлении некоего лица или лиц от святой папской церкви и о преступных поползновениях к изменению установленных Богом старых порядков; теперь же доносили о заговорах папистов и о попытках восстановить ненавистные прежние порядки в королевстве.